Кризата в Украйна 2013-2014 г.

[StrEagle]

Много дълга статия, с разсъждения за сваления самолет:

http://www.washingtonsblog.com/2014/08/evidence-now-conclusive-2-ukrainian-government-fighter-jets-shoot-malaysian-airliner-buk-missile-ground-shot.html

[Thorn]

СМИ: Батальон "Айдар" расформировывают
Подробности читайте на УНИАН: http://www.unian.net/politics/948318...ovyivayut.html

[Sharana]

StrEagle това е когато е разгърнат целия комплект. А тук става въпрос за автономна ПУ.
Аз доколкото разбрах проблема не е във височината, а в много тесния "ъгъл на виждане" така да го наречем.

Колкото до Ан-26 няма неопровержими доказателства, че наистина е летял на 6 500 метра, а не на 5 000 примерно ако наистина е имал проблем с херметизацията и е бил коректировчик...

[Thorn]

За Саур могила.

http://ukr.lb.ua/news/2014/08/06/275377_saurmogila_hroniki_neudachnogo.html

Савур-Могила: хрон³ки невдалого штурму
Евгений Швец — 6 серпня 2014, 21:00


Печать
В украинской армии новая мода – на обвинения в дезертирстве, уклонении от выполнения распоряжений и т.п.. О правильных в теории, но глубоко невыполнимых приказах говорится меньше.

В среду был отстранен от должности командир батальона тактической группы 51-й ОМБР Павел Процюк. Его вина в том, что он не смог взять Саур-Могилу. Бойцы защищают комбата: дескать, в сложившейся обстановке эту стратегическую высоту взять можно, но удержать под плотным артиллерийским огнем просто нереально.

Мы пообщались с подчиненным Процюка, который рассказал, что в Киеве о взятии Саур-Могилы заявили раньше, чем 51-я успела туда добраться.


Фото: EPA/UPG
- Командиру нашему предъявляют, что он не выполнил приказ – взять Саур-Могилу любой ценой…

Нам никто не сообщал прямой задачи. Сказали только – у вас миссия на два дня. Мы и взяли сухого пайка на двое суток, но мы туда только ехали два дня.

Разведка докладывает: с одной стороны Саур-Могилы – «непонятные люди», с другой стороны – блок-пост с красным флагом. Делайте выводы. Но командир говорит: по рации сказали, что это наши. Только мы подъехали к подножию – нас сразу обстреляли «непонятные люди». «Наши» из миномета, пулемета и снайперских винтовок стрелять не должны. Сразу было пару раненых и был убит начальник связи майор Хмельницкий. Отступили мы, в общем.

Запросили артиллерию. Но никто ничего. Это было 28 июля.

А командиру передают: если в течение часа ты не возьмешь высоту – пойдешь под суд.

Менше з тым. Мы разгруппировались и заняли круговую оборону у подножия. Ехал ихний серый УАЗик, разведка, наверное. Увидел нас, развернулся и втик. А потом ехал УАЗик цвета хаки. Там был парень 17-летний из Харькова, водитель, и мужик 45-ти лет. Мы потом еще двоих в плен захватили, они ехали «по кислород» для сварки, и они рассказали, что это был их полевой командир, вроде бы, полковник по тактике из России, он был ранен в руку. Сказали, что там есть снайперы-девушки. Я показал им свою винтовку СВД, а тот говорит: «У наших не такая – и сама по себе больше, и оптика лучше». Понятно вс¸ с вами…

Читайте: Призвание - артиллерист: "Российскую армию мы не боимся. Нам отступать некуда и незачем"
А как удалось захватить пленных?

Когда наши стали стрелять по их машине, они выбежали и спрятались в поле. А потом вместо белого флага привязали то ли носок, то ли еще что-то и давай размахивать им.

Их свои же не пытались накрыть в отместку?

Снайперы мешали нам забрать полковника и водителя. Они как-то неожиданно выехали. Наверное, не рассчитывали нас увидеть живыми. Наши еще дали предупредительный вверх дали, а те открыли огонь на поражение. Ну, тогда их и… Там был полный УАЗик боеприпасов. Он потом еще взрываться начал. Там были гранаты не РГД-5, как у нас, а круглые с пластмассовой крышкой.

…В пять часов вечера запросили помощь, чтобы эвакуировали наши «тр¸хсотых» - 18 человек, майора и двух сепаратистов. А в восемь часов командир отправил штурмовую группу на Саур-Могилу – три БМП, три танка и пехоту. Докладываем в генштаб: Саур-Могила – наша. Командир приказывает всем выдвигаться на высоту и занимать круговую оборону.

Только мы доложили, что высота – наша, со стороны «блок-поста с красным флагом» (хотя мы его предварительно уничтожили) по нам прозвучала очередь пулеметная – «трассерами» и бронебойными. В общем, «подгоняли» нас на Саур-Могилу. И одновременно, когда колонна на полном газу взбиралась на высоту, из самоходных орудий обстреливали. Но заехали без потерь. Заняли круговую оборону. Три БМП стояли на самом пике, «танчик» по соседству.

Только сделали это, последовал небольшой минометный обстрел, а затем заработали ихние гаубицы, фугасно-осколочными работали. Там осколки были с мою руку. Бомбили нас с полдесятого и до четырех утра. Люди прятались где попало. Кто-то – в воронки, кто-то укрывался под сгоревшими БМП, оставшимися еще то ли от 30-й, то ли от 95-й бригады. У многих паника началась. Побросали технику с боезапасом. Говорили командиру: «Надо отходить, потому что нас тут всех перебьют». Командир всех собрал и вернул к технике. Но! У БМП от частой стрельбы позаклинивало пушки – только на одном оставалась рабочая, у тр¸х танков были повреждения. Солярка была на исходе: мы из поврежденных машин сливали в рабочие.

Если бы под утро вышла их пехота – нас бы там и перебили.

И командир решает отойти назад. Но мы были на этой Саур-Могиле и простояли там шесть часов!

Отошли, а командиру снова поступает приказ взять высоту. Положить весь батальон, но высоту занять…

Правда, в итоге мы отошли еще дальше, а наши целый день «поливали» Саур-Могилу огнем – из «Градов», из гаубиц.

А зачем? Там же никого не было.

Как бы да. Но те все равно откуда-то выползали и продолжали нас обстреливать. Там лес есть, оттуда и бьют…

Фото: www.ux3mz.ucoz.ua
А командиру сейчас предъявляют, что он брехун, трус и не выполнил приказ.

Так, а кто в итоге взял Саур-Могилу?

Никто! Но 27-го июля, когда мы туда еще даже не доехали, они сообщили, что наша бригада взяла Саур-Могилу. А ¸¸ уже два месяца никто не может взять. При этом разбомбили уже 30-ю бригаду, 95-ю (там уже некому служить, 150 человек, может, и осталось), 72-ю, нашу 51-ю, вчера там был 3-й полк. Их разбомбили, они развернулись и поехали назад.

Читайте: Украинский десант уничтожил до 20 боевиков, 2 фуры с боеприпасами и танк недалеко от Саур-Могилы
Нашу бригаду сейчас со стороны Снежного каждый день «посыпают», уже и «Градами» пристреливались. Ребята требуют ротации, они там уже пять месяцев.

А командира нашего под суд отдают. Но весь батальон будет стоять за него! И без него никто никуда не пойдет. А ТУДА людей под дулами автоматов уже не загонишь. Там вс¸ простреливается.

Я не тактик, я простой солдат, но я понимаю, зачем нам эта Саур-Могила – чтобы к Снежному не было подхода тяжелой техники, там же дорога рядом и проходит. Я одного не пойму: где сепаратисты берут столько боеприпасов – они нас три дня «посыпали». И если бы только нас.

Но идти на Саур-Могилу не имеет смысла, потому что по ней работает артиллерия. А когда работает «Град» - тогда лежат все, потому что спрятаться – негде!

Читайте: В Шахтерске из "Града" расстреляли 21 украинского десантника, - СМИ
А тот, кто в прямом эфире сказал, что Саур-Могила – «наша», теперь хочет прикрыть свою задницу. Может, она и не «ихняя», но точно и не наша.

Сама стела стоит еще?

Стоит! Снаряды попадают в нее, искры летят, камешки разлетаются, а она стоит. Она мощная. Оттуда вс¸ видно. Я там каждый кустик успел выучить.

Там двум нашим снайперам пришлось остаться, они сутки просидели на жаре без воды. Спрятались в узкой водосточной трубе. И плюс одного из них укусила змея медянка. Я потом им карту рисовал, как добраться до своих: где лучше ползти, через какую «зел¸нку» отходить, через какое поле.

Фото: http://reibert.info/threads/saur-mogila.71405/
***

Ты многих уже «положил»?

Не могу сказать… Я даже не знаю… Я их не считаю и не хочу даже об этом вспоминать. Когда засечки на винтовке делают – это понты какие-то.

Лица по ночам не снятся?

А сейчас же лиц не видно – все в масках. Да и не так уж многих я убил… Я не понял, зачем целую роту снайперов отправили на Саур-Могилу. Воевать с артиллерией – это не наша задача. Противник же дальше, чем ты его видишь.

А на сколько метров бьет твоя винтовка?

Чтобы реально попасть в человека – на 800 метров. А есть специальная русская винтовка – «Выхлоп», у которой прицельная дальность – 1,5 км, а стреляет она еще дальше. И крупнокалиберным – 12,7 мм. И она же стреляет пулей-«заточенным карандашиком» - прошивает стену в 50 см и человека в бронежилете 6-го класса.

Я думаю, на этой войне тупо распиливают деньги. Потому что я от нашего государства еще ничего не получил, только от волонтеров – ночные прицелы, например. Может, не повезло просто.

Ты же знаешь, что пленных снайперов убивают на месте?

Я «военник» с собой на задание не ношу. Зато беру «муху» - РПГ-18, две гранаты, до ста патронов.

На сто врагов?

Если придется. На самом деле, снайпер работает по «нужному человеку» и тут же снимается с места. Потому что если ты «спалился», считай, что тебя нет. У меня винтовка 88-го года, после не¸ и звук слышен, и пламя ночью видно. А вот их винтовки не слышно, и не видно. Поэтому выстрелил – и бегом от того места. Хотя бы на 10 км. Разве что у тебя хорошая позиция. В таком случае: выстрелил – спрятался, выстрелил – спрятался. Но у меня такого еще не было.

Я хочу, чтобы это все уже закончилось. Это не антитеррористическая операция, это – война. В начале думали, что «партизанить» будем. Люди майки на себе рвали, а как под Волновахой это вс¸ случилось, так стали проситься обратно на полигон, чтобы потом спетлять домой.

Читайте: Военнослужащие бригады, расстрелянной под Волновахой, вернулись в зону АТО
Многое идет не так. Из-за несогласованности свои по своим же стреляют. Мы так «встретились» с 30-й бригадой. Они с Саур-Могилы разбомбленные идут, а мы – туда. И ихний танк перед нашим выстрелил. Потом флаг увидели, разобрались. Встретились две колонны, разминуться сложно, и сепаратисты давай нас обстреливать.

Еще один случай: ночью переправляли раненых. Так два БТРа из другой бригады с выключенным светом чпурнули вперед, а наш «Урал» отстал. Водитель говорит: они меня бросили, а я же дороги не знаю, развернулся и назад в бригаду. А у него же был один тяжелораненый, а другие даже прыгать не могли. И они с нами на Саур-Могиле шесть часов были под обстрелом. Капец как страшно было.

Когда говорят, что у нас 380 погибших за время АТО, нам в это верить?

(Скептическое молчание)

А во сколько раз больше?

Я не знаю, но точно не 380.

Потому что только на твоих глазах…

На моих не так уж много. Но вот пример из жизни. Удалось пообщаться с одним летчиком, который перевозил погибших. Вместе с ранеными он перевез 64 человека. Но «двухсотых» среди них было большинство! Не было мешков черных, и тела просто так складывали. Сказал, что еле отмыл самолет от крови. А по телевизору сказали, что в тот день было только 10 «двухсотых»…

А вы во время страшных обстрелов на Саур-Могиле только одного человека потеряли?

И нам теперь это вменяют в вину: дескать, не было вас там – мало погибших, мало раненых. По-моему, радоваться надо.

Там же как было: командир видит, что снайперы бьют по стеле – значит, и гаубицы будут так же работать. И мы делаем перегруппировку людей и техники. Пушки ихние накрывали нас «шахматкой». Они в шахматы «играют», и мы вместе с ними. И спасибо командиру за это! За него каждый наш боец подпишется.

…Вчера наша группа поехала на Саур-Могилу с 8-м полком. Там погиб мой друг. Ему осколок попал в голову. Он был пулеметчиком на БМП. Когда мы еще стояли под Угледаром, он встречался с местной девушкой. И, вроде бы, она от него беременная. И теперь родители друга хотят перевезти ее к себе, чтобы хоть какая-то память о сыне осталась.

Евгений Швец
Евгений Швец
журналист, спортивный обозреватель LB.ua

[Райнхард]

Putin to chair high-level Russian talks in Crimea

http://www.worldbulletin.net/news/141975/putin-to-chair-high-level-russian-talks-in-crimea

Следващата седмица ще има посещение на Путин, Медведев, министри, депутати, крупни предприемачи и почти цялата Дума. Не изглежда подходящо да започне военна интервенция в помощ на бунтовниците ( с обявено желание за мироопзазваща мисия), преди да е минало това събитие, не само предвид следващата новина:

Спец от ЦРУ предлага 3 варианта за премахването на Путин

http://www.blitz.bg/news/article/283486

Potential for Russian invasion of Ukraine 'a reality,' says U.S. Defense Secretary Chuck Hagel



Putin preparing invasion under pretext of humanitarian action, Polish foreign minister Sikorski warns


More than 20,000 Russian troops and 1,300-plus armored vehicles amassed on southeastern Ukraine border

http://www.latimes.com/world/europe/la-fg-ukraine-russia-invasion-fears-20140806-story.html

[контрол_alt]

Ако някой иска сам да си състави мнение за какво става въпрос, опитайте с тази програма симулатор.

(Free) SAM (Surface to Air Missile System) Simulator

SA-75M Dvina (SA-2F Guideline), S-75M3 Volhov (SA-2E Guideline), S-125M1 Neva (SA-3B Goa)2K11-M1 KRUG-M1 (SA-4B Ganef), S-200VE Vega-E (SA-5B Gammon), 9K33M2 OSA-AK (SA-8B Gecko) ZSU-23-4V1 Shilka

[Historiker]

Опълченците са си възвърнали Маринка :

6 августа бойцы ополчения ДНР контратаковали украинских националистов на юго-западной окраине Донецка - в поселке Марьинка, который днем ранее был захвачен националистическими формированиями.
Ожесточенные бои завязались в Марьинке и на окраине Петровского района Донецка. В течение дня позиции сторон в Марьинке постоянно менялись, но к вечеру войска хунты были вытеснены и большая часть населенного пункта взята под контроль ополченцами.
В ходе дневного боя уничтожено 3 танка и 1 БТР, противник понес значительные потери в живой силе. Ополченцы потеряли двух человек убитыми, еще несколько получили ранения.
Поздно вечером на окраине Марьинки в окружение попала часть батальона "Азов". Боевики с потерями прорвались в направлении н.п. Георгиевка. Не смотря на это украинские войска не оставили попыток овладеть Марьинкой. Всю ночь здесь шли маневренные бои, по поселку работала украинская артиллерия.

Под Марьинкой карательный батальон "Азов" попал в засаду 6 августа 2014

Тяжелые бои шли 6 августа и у села Латышево к югу от г. Снежное. В данном районе украинская пехота при поддержке большого количества танков попыталась прорваться в направлении с. Рассыпное (между г. Снежное и Дмитровкой - http://wikimapia.org/#lang=ru&lat=47...75551&z=14&m=b). Одновременно сюда же (к Рассыпному) попыталась прорваться часть окруженной в районе Дьяково украинской группировки.
Украинская колонна, выдвинувшаяся из под Дьяково была накрыта артиллерией ополчения, но между Латышево и Рассыпным большая часть ополченцев была скована ожесточенными боями, поэтому небольшая часть подразделений окруженной группировки все же смогла прорваться (данные не подтверждены).
Еще одна крупная бронегруппа противника к вечеру прорвалась к югу от Тореза - Снежного и заняла село Мануйловка - http://wikimapia.org/#lang=ru&lat=47...65524&z=13&m=b. Атака на данном направлении предпринята с целью деблокады окруженной украинской группировки между Торезом и Снежным.
В целом давление превосходящих сил украинских войск усиливается к югу от Донецка (южные и западные окраины города находятся под постоянным обстрелом из гаубиц и РСЗО "Град"), а также в направлении основных окруженных группировок "нацгвардии" и ВС Украины.

ИСТОЧНИК : http://warsonline.info/ukraine/opolc...snezhnogo.html

[DDD]

Къде го пише това? Ако имаш данни за въпросния радар, сподели ги? Или още по-добре, обясни как сепаратистите свалиха Ан-26 на 6500 метра виспчина 3 дни преди това?

Пишеше го някъде, където обясняваха как работи "Бук", но къде го четох убий ме не мога да си спомня сайта; Но точно затова е командния пункт/център при "Бук" - управление на ракетата при големи растояния / височини, като информацията от командния център се предавала автоматично на няколкото пусковите установки които командва; Поне това разбрах като лаик;
Що се отнася до Ан26 свален от 6500 м височина, не знам как са го направили, нито дали височината наистина е била 6500 м или по-малка (напр. 4000 м); Щото доколкото си спомням, тогава въстанниците твърдяха, че са въвели нови за тях ракети "Игла" които се носят от пускова установка и с такава са свалили Ан-а;

[dibo]

Боец Нацгвардии: Информация о 363-х погибших – ложь. В АТО убиты не меньше 4 тысяч

Это интервью украинского солдата, почти два месяца воевавшего на Донбассе. “Если по телевизору сказали, что за сутки погибли два или три военных, знайте – на самом деле их 12–13″, – заявил изданию “ГОРДОН” боец Нацгвардии, в целях безопасности попросивший не называть его имени.
На вид ему 20 с небольшим. Он солдат-контрактник Национальной гвардии Украины, почти два месяца воевал в зоне антитеррористической операции (АТО) на Донбассе. Участвовал в боях за Красный Лиман, Николаевку, Селезневку, Закотное, Ямполь. Зимой 2013-го по приказу властей защищал Администрацию президента от активистов. Позже эти же активисты привозили в его лагерь АТО еду, сигареты, шлемы и бронежилеты.
Сейчас он по ротации вернулся в Киев и согласился рассказать изданию “ГОРДОН” обо всем, начиная с бытовых условий бойцов в зоне АТО, устаревшей техники, регулярных сливах информации террористам, заканчивая статистикой о потерях армии.
– Почему вы не хотите афишировать свое имя и название подразделения, в котором служите?
– Это означало бы конец моей военной карьеры. Впрочем, за службу не держусь, потерять звание не боюсь, у меня хорошие друзья, в любом случае не пропаду. Просто не хочу подставлять ребят, с которыми воевал.
– Тогда для чего на интервью согласились?
– Хотел на конкретных примерах показать, что именно среди бойцов АТО вызывает недовольство, а именно: некомпетентные командиры, полное отсутствие взаимодействия между подразделениями, слив информации, который, судя по всему, происходит даже на уровне Киева. Очень часто мы сами не знали, куда и на какую операцию выезжаем, зато террористы были в курсе и готовили засаду. Но чтобы объяснить, надо сначала все рассказать.
– Давайте сначала. Когда вас отправили в зону АТО?
– В конце мая. Приказ направить несколько десятков человек из нашей воинской части поступил за неделю до выезда. Несколько дней мы тренировались в учебном центре в селе Новые Петровцы, в выходные нас отпустили побыть с семьями.
Приказ поступил, а нормальной формы и экипировки для боевых действий не выдали, у нас даже “берцев” со специальной пластиной не было.
– Какой “специальной пластиной”?

– В подошву современных армейских ботинок вставляется стальная пластина. Есть такие маленькие мины, на лепесток похожи, убить не могут, но если наступить на них в небоевом ботинке – стопу оторвет.
У нас не было ни “берцев”, ни бронежилетов, ни армейской формы из специальной ткани, которая не горит. Во время боевых действий легко обжечься: автомат после выстрелов раскален, гильзы горячие вылетают. Видите, у меня ожоги на левой руке? Это от гильз. Не было у нас и тактических очков, которые предохраняют глаза от пыли, грязи, пороховых газов и мошек. Не было даже тактических перчаток, которые бы защитили ладони, на войне же надо постоянно горячий автомат брать, по земле ползать, еще что-то. Ни-че-го не было.
– Вас что, голыми в АТО бросили?
– Повезло с руководством части, они сами нашли спонсоров, которые выделили колоссальную сумму – около 1,5 миллионов гривен. Мы закупили все самое необходимое, но на “берцы” и форму не хватило.
Кстати, закупили не только для своего подразделения, но для тех нескольких ребят, которых за месяц до нас отправили в АТО. Они нам звонили, рассказывали, что происходит на Донбассе.
– Что именно рассказывали?
– Мы в Киеве были уверены, что на востоке, в основном, наемники и местные маргиналы постреливают, но большинство жителей Донбасса за Украину. Оказалось, по словам бронегруппы, что жители украинскую армию приняли в штыки.
Едет, к примеру, наша военная колонна из пункта А в пункт Б через населенный пункт, мимо рынка вдоль дороги. Местные спокойно ходят, что-то покупают-продают. Только колонна отъехала от рынка пару метров, как попала в засаду под мощный обстрел, а жители даже не оборачиваются, продолжают покупки, им все равно.
– После таких рассказов не пропало желание защищать Донбасс?
– Были такие, которые сразу отказались, поняли, что психологически не выдержат. Их не больше 10 процентов. Не считаю это предательством. Надо быть честным перед самим собой, чтобы не подставить товарища уже в бою. Честно скажу: у меня была возможность не ехать, но… Я не хотел, чтобы события на Донбассе перекинулись на Киев, где живут мои близкие и родные. Может, это эгоистично, но правда.
– Страх был? Ведь не могли не понимать: едете на настоящую войну.
– Когда непосредственно приказ поступил, страха не было. Беспокойство появилась на тренировках в Новых Петровцах.
– Что же произошло в этом учебном центре Нацгвардии?
– Нам наняли тренера по подготовке к антитеррористической операции. Совершенно невероятный человек: профессионал, хороший педагог, любит свое дело. Он учил нас держать оборону блокпоста, штурмовать здание, объяснял, как правильно охранять бронемашину или укрываться от минометного обстрела. Оказалось, что мы ничего не знали. Вообще ни черта!
– Как не знали? При знакомстве вы мне сказали, что уже несколько лет работаете в структуре МВД.
– Обычно мы раз–два в год выезжали на полигон, “учились” прицельно стрелять. Выглядело так: стоит макет с террористом и заложником, а ты на расстоянии 25 метров в него целишься. Очень глупые упражнения, абсолютно не приближенные к реальным боевым условиям. В армии акцент шел на физическую подготовку, о тактической – штурме, зачистке, отходе – и речи не было. На стрельбах мы выполняли задачи согласно военным нормативам, которые давно устарели.
Тренер в Новых Петровцах чуть ли не со слезами нам говорил: “У вас очень низкий уровень подготовки, не знаю, что делать. Для того чтобы довести до автоматизма один прием, нужно два месяца его отрабатывать, а у вас на все несколько дней”. Самое обидное, что больше половины отведенного времени пришлось потратить на показуху.
– Какую “показуху”?
– В тренировочный лагерь приезжали Аваков и Турчинов (глава МВД Арсен Аваков и спикер Верховной Рады Александр Турчинов, с 23 февраля по 7 июня 2014 года временно исполнял обязанности президента Украины. – “ГОРДОН”). Из нашего подразделения отобрали часть людей, в том числе меня. То есть мои сослуживцы реально готовились, а мы отрабатывали показательные выступления для начальства.
Все, что вы видите в Новых Петровцах, – витрина для красивой телекартинки. В учебном центре нет ни одного нормального тренировочного макета, на котором можно отработать реальные боевые приемы. Ребятам через пару дней в зону АТО ехать, а их отвлекают для показухи начальству. Абсурд, за гранью просто!
Несколько дней подготовки прошли, в выходные нас отправили по домам, побыть с семьями. Но через день вызвали на работу, нужно было охранять Киев от возможных провокаций, беспорядков и терактов. Еще за один день мы прошли ускоренную медицинскую подготовку и нас отправили на Донбасс.
Большинство наших ребят своих мам и жен, конечно, обманули – не сказали, куда направляются: мол, уезжаю на задание, скоро вернусь. Я тоже родным не сказал.
– Куда конкретно вас направили?
– В лагерь АТО в Харьковской области. Огромное поле, небольшой кусочек асфальта, штабные палатки, где живут генералы (точнее, подживают, ночевали они, в основном, в гостиницах), маскировочные сетки. В общем, красиво. Но за современными генеральскими палатками стояли старые советские, причем часто одна натягивалась сверху на другую, а на это все еще третья палатка.<style=”text-align: justify=”">
– Зачем?
– Чтобы не протекали, почти все палатки были дырявыми. Света нет, пола нет, палатки прямо на земле. В день нашего приезда пошел сильный дождь, палатку полностью затопило, матрацы намокли, мы так и спали. На востоке Украины земля после дождя превращается в смесь пластилина, говна, глины, пыли и суперклея. Мы увязали, проваливались аж по голень, лагерь в илистое болото превратился.
Курить ночью нельзя, иначе сразу в покойники попадешь. Лагерь все время обстреливался, ночью снайпер мог тебя “снять” по огоньку сигареты. Мобильными можно было пользоваться, но в зоне АТО этого делать не стоит, сепаратюги прослушивали эфиры. Я, например, только одному близкому раз в день звонил: мол, все хорошо, я жив.
– Дырявые палатки, мокрые матрацы… Боевой дух не упал?
– Мы привыкшие, позже возмущаться стали, уже на операциях.
– Какое первое боевое задание получили?
– Помните, вертолет возле Карачуна сбили? (29 мая террористы сбили вертолет Ми-8 в районе горы Карачун возле Славянска. Погибли 12 человек – шесть военнослужащих Нацгвардии, включая двух членов экипажа, и шесть представителей спецподразделений МВД. – “ГОРДОН”). От лагеря АТО до блокпоста на Карачуне было 60-70 километров, нужно было привезти ребятам еду и боеприпасы.
Мы все погрузили внутрь БТР, места не осталось, пришлось ехать сверху. Проехали километров 20, бронемашина поломалась, и не потому, что с ней неправильно обращались. Все банальнее – это был очень старый БТР. Так просто его не отгонишь, вес машины – до 12 тонн. Пришлось вызвать второй БТР и перегрузить в него запасы.
– И вы продолжили путь?
– Да. Заехали в населенный пункт. Процентов 20 местных нам рукой радостно махали, остальные 80 процентов возмущались: мол, зачем пожаловали? Мы старались побыстрее проехать село, но вдруг машина закипела и остановилась. Прямо посреди населенного пункта, а ведь непонятно, прячутся в домах местных сепаратюги или нет, бахнут по нам сейчас или обойдется. Но пришлось ждать, пока двигатель остынет, иначе и второй БТР поломался бы.
До блокпоста на Карачуне добрались через 10 минут после того, как сепаратюги сбили вертолет. Причем нас чуть свои же не обработали…
– То есть?
– По нам с блокпоста чуть свои стрелять не начали. Мы тогда не знали, что на все машины нужно украинский флаг цеплять.
– Странная маскировка, будто террористы не могут такой флаг нацепить на свои машины и беспрепятственно подобраться к блокпостам АТО…
– Это отдельная история. На блокпостах хлопцы по окопам сидели, потому что из населенных пунктов их постоянно обстреливали. Сепаратюги прятались в селах, во дворах домов, церквей. Ставили минометы и давай по нашим лупить, а они ответить не могут. Ребята на Карачуне рассказывали, что видели, как сбили вертолет, но ничего не могли сделать – ракету из населенного пункта выпустили.
– В лагерь после первого задания без приключений вернулись?
– На обратном пути БТР опять закипел, мы опять остановились, дали остыть двигателю, потом тронулись, проехали несколько километров и… взорвалось колесо.
– На мину наскочили?
– Нет, колесо от изношенности лопнуло, да еще в таком неудачном месте. Стоим в низине, вокруг холмы, мы как на ладони – стреляй сколько влезет. К счастью, обошлось, кое-как, на очень низкой скорости, вернулись в лагерь.
– Вы упомянули, что на Донбассе местные неприветливо встречали украинскую армию…
– Как только на востоке начались волнения, мирные жители действительно добровольно “ДНРовцев” приютили, встречали их как героев освободительной армии. Зато когда те бесчинствовать стали, сообразили, что к чему. Хотя… Даже сейчас у террористов очень развита агентурная сеть среди жителей Донбасса.
Например, ехали мы на бронемашине по относительно безопасному району, вдруг за нами такси пристраивается, минут 10–15 едет. Мы в заросли поворачиваем – и таксист туда же, причем постоянно по телефону с кем-то говорит.
– Как же вы избавились от хвоста?
– На ходу дали пару выстрелов в воздух, таксист отстал. Останавливать БТР в незачищенных районах опасно: террористы могут из кустов стрельнуть, например, из гранатомета. У такого оружия кумулятивная струя, которая под огромным давлением буквально прожигает броню БТР.
К сожалению, и среди украинских войск нередки случаи, когда отдельные товарищи хотят и рыбку съесть, и косточкой не подавиться.
– Вы о чем?
– Внутри нашей армии тоже сливы были. Были те, кто сбрасывал информацию куда нужно. В итоге украинская колонна неожиданно попадала в засаду. Зато товарищ и в войсках зарплату получал, и процент от террористов имел.
Когда по дороге на Карачун у нас первый БТР сломался, мы оказались неподалеку от украинского блокпоста, где добровольцы дежурили. Один из них к нам подошел, и, пока мы с бронемашиной возились, начал на мобильный фотографировать и нас, и наше вооружение, и номер БТР. Мы раз попросили этого не делать, два. Он отвечал: мол, мне для личного архива. Пришлось поскандалить и заставить его стереть все снимки с телефона.
– Когда вы почувствовали, что местные изменили свое отношение к украинским войскам?
– Когда две заплаканные женщины в Закотном упали нам в ноги: “Сколько же мы вас ждали”. У нас был шок. (В апреле 2014-го боевики “ДНР” захватили село Закотное Донецкой области, позже взорвали мост через реку Северский Донец. Большая часть жителей уехали из села, 1 июля силы АТО взяли населенный пункт под свой контроль. –“ГОРДОН”).
По данным разведки, в Закотном уже никого не было – ни мирных, ни террористов, но надо было все зачистить, тем более что накануне террористы расстреляли троих украинских военных – устроили им засаду прямо в пионерском лагере. Мы начали обследовть дом за домом, погреб за погребом, искали сепаратюг, растяжки и так далее.
Я впервые попал в сельский дом на Донбассе и понял, почему местные так повелись на “ДНР” и “ЛНР”…
– И почему?
– Я такой нищеты никогда не видел. Поверьте, я не избалованный, рос в простой семье, но села восточной Украины – это жизнь за гранью: районные центры мертвы, ничего не работает, кругом сплошная бедность. Вроде, и на Западной Украине люди небогато живут, но там дома ухоженные, даже богатые по сравнению с восточными.
Это прозвучит жестко, но раз люди молча терпели такую нищету, значит, такая им цена. Нужно вертеться, работать, а не ждать, что придет “хозяин” и скажет: “Братан, на тебе работу, машину и квартиру”. Но на Донбассе очень многие искренне поверили, что “ДНР” – панацея от всех бед.
– Вернемся к Закотному. Вы начали зачистку…
– Да, зашли в один из домов. Внутри бедно, но уютно – книжные полки, диван, а на полу окурки. Ясно, что хозяин так свой дом не загадит, значит, сепаратюги тут сидели. Судя по количеству окурков, долго сидели. Вдруг нам навстречу выходит мужчина лет 50. Мы и так на взводе, потому что в передрягах побывали, а он прямо на нас пошел. Мы ему кричим: “Стоять!” – он молчит, но продолжает идти. Даем автоматную очередь в воздух – остановился, молчит, но начал руками что-то показывать. Оказалось, дед после инсульта речь потерял. Жалко его стало, в тенек отвели, на стул посадили, объяснили: мол, не переживайте, мы украинская армия, вы в безопасности.
– Ну а в ноги вам кто упал?
– В соседний дом вошли, опять бедность. Подошли к погребу, а на двери мелом написано: “Нас семь человек, две лялечки, двое стариков, прячемся от выстрелов”. Надпись растрогала до слез, но уже были случаи, когда боец АТО поверил такому тексту и на растяжку нарвался. Или спускаешься в погреб, а там сюрприз – сепаратист автоматной очередью тебя встречает…
Мы открыли дверь в погреб, там темно и вдруг детский плач, вышли женщины с грудничками, старушка. Как только поняли, что мы украинская армия, упали в ноги, разревелись. Нам неловко, мы их попросили взять паспорта и выйти за ворота.
– Зачем?
– Научены горьким опытом. Не раз было, когда вроде мирные, ты расслабляешься, а тебе из дома или огорода выстрел в спину. Мы их за ворота вывели, воду принесли, спросили: “Почему не уехали, когда террористы бесчинствовать начали?”. “Ну куда мы поедем, – отвечают, – у нас и хозяйство, и коровы, и дом. Уедем, мародеры все разворуют. Почти месяц вас ждем”.
– К слову, о зачистке. Приведу пример с добровольческим батальоном “Киев-1″, который входит в структуру МВД. Мы вместе работали по взятию Николаевки в Донецкой области (бои за город продолжались два дня, 4 июля Николаевку освободили от террористов. – “ГОРДОН”). Вытесняли террористов по двум направлениям: с одной стороны заходили десантники, с другой – Нацгвардия. Десантники заходили через промышленную зону, где были сумасшедшие бои. Нацгвардия и “Киев-1″ входили через жилищный сектор. В шесть вечера начался штурм, нас встретил активный огонь противника. Мы разместились на первой улице, заняли оборону и начали зачистку.
Я рассказал вам про Закотное, в котором мы шаг за шагом, сантиметр за сантиметром зачищали дома и погреба, чтобы выявить сепаратюг, но не нарваться на растяжки. Так вот, в Николаевке “Киев-1″ никакой аккуратной зачистки не делал, а сразу бросал гранаты.
На следующей день опять было запланировано наступление. Накануне прошло совещание, на котором командир “Киев-1″ заявил: мол, мои люди физически и психологически не готовы. В итоге добровольческий батальон согласился, чтобы сначала вошла Нацгвардия, заняла оборону, сделала безопасный коридор, и только после войдет добровольческий батальон и начнет зачистку.
– Опять с гранатами?
– На второй день они уже так не поступали. Нацгвардия шаг за шагом занимала жилищные сектора, обеспечивала коридор, и только после этого за нами продвигался “Киев-1″. Самый сложный район – промышленный – был на десантниках. Там засели основные силы террористов. Десантники выполнили неимоверную работу, их очень много погибло. Этим ребятам вообще памятник поставить нужно! Десантура – самая отчаянная часть Вооруженных сил Украины. Плевали они на отсутствие нормальных бронежилетов, зато у них всегда 100-процентная готовность сражаться до последнего. Их, правда, очень много гибнет.
– Я помню, как в теленовостях сообщали, что Николаевка стала первым боевым крещением “Киев-1″.
– Мы вернулись на базу и по телевизору увидели, как во всех новостях сообщили: дескать, “Киев-1″ вместе с десантниками освободили от террористов Николаевку. О Нацгвардии ни слова, да и по сюжету получалось, что все сделал “Киев-1″.
Знаете, недавно я с ужасом понял, что российский “Первый канал” говорит больше правды о положении украинской армии в зоне АТО, чем наши СМИ.
– Мы сейчас точно о “Первом канале” говорим, который сообщил, как “армия Украины распяла в Славянске трехлетнего мальчика?
– Я понимаю, что говорю непопулярные вещи. Может, просто на телевыпуск такой попал, но факт остается: российское телевидение говорит о реальных проблемах, с которыми сталкиваются украинские военнослужащие, а именно отсутствие снабжения и взаимодействия подразделений, убогий быт бойцов.
– Вам не показалось странным, что телевидение страны-агрессора столько времени уделяет проблемам наших Вооруженных сил?
– Мне показался странным общий посыл украинских новостей: мол, в зоне АТО все более-менее нормально, деньги на армию собираются, солдаты всем обеспечены. Но нужно отображать реальную ситуацию, чтобы каждый гражданин Украины понял: в стране настоящая война, надо всем сплотиться и максимально выложиться, чтобы помочь бойцам. Вместо этого наши теленовости рассказывают, как к солдатам с концертами приезжают, как они еду готовят: мол, ребята, все в порядке, бойцы на Донбассе в шоколаде. Это неправда.
Еще поражает, что у добровольческих батальонов лучше снабжение, оружие, боеприпасы. Почему “Киев-1″ и другие добровольческие батальоны так щедро спонсируются, а регулярная армия сидит на голодном пайке, хотя работы делает не меньше, а то и больше?
– По последней официальной информации СНБО, за четыре месяца антитеррористической операции погибли 363 украинских силовика. Как думаете, это правда?
– Это ложь. Если вам по телевизору сказали, что за прошедшие сутки погибли два или три военных, знайте, на самом деле их 12–13, может, больше. За все время АТО на Донбассе погибли не менее четырех тысяч военных. Официальные источники врут о 363-х, почему – не знаю.
– Как можно скрыть от общественности гибель такого огромного числа бойцов?
– Можно. Вы знаете, что многие даже в официальных списках АТО не числятся? Он на Донбассе пулю в голову получил, а в личном деле напишут: “Причина смерт³ – необережне поводження з³ зброºю”. Те же десантники, освобождавшие Семеновку, по документам на учениях числились.
– В интернете много видеосвидетельств, как террористы бросают трупы своих “собратьев по оружию” на обочине. В украинской армии есть подобные случаи?
– Мы своих забираем. Всегда. Правда, иногда так разрывает, что собирать нечего. Например, попала мина в расчет – и все: ни техники, ни людей, все в клочья. В документах такие погибшие числятся как “без вести пропавшие”. Но если есть хоть кусочек тела – рука, нога, грудь с татуировкой – по которому можно идентифицировать личность, родителям отправляют то, что нашли.
Многих смертей можно было избежать, но проблема во внутренней организации АТО, точнее, ее отсутствии. Все держится на авось: может, довезем раненого, а может, и нет. Тех же вертолетов для госпитализации можно долго ждать только потому, что бумажки неправильно заполнены. Да и к убитым иногда странное отношение…
– Что значит “странное”?
– Мы должны были участвовать в совместной операции с Вооруженными силами по взятию и последующей зачистке Красного Лимана. Военную колонну разделили на две части. Первая заходила в город с одной стороны, вторая, где оказался я, с другой. То есть планировалось, что силы АТО заключат Красный Лиман в клешню и одновременно начнут бои с двух направлений.
Но в районе Селезневки мы попали в засаду, еле выбрались. Отстреливались три часа 20 минут, среди наших было двое убитых и очень много раненых. Позже мы вывезли всех на площадку возле одного блокпоста. Туда же свезли раненых и убитых из первой колонны, которая смогла войти в Красный Лиман.
Площадка была меньше половины футбольного поля и вся (!) забита ранеными и убитыми. Прилетали вертолеты, сначала тяжелых брали, потом средних, а убитых… Мы вышли из боя в 9.20, а мертвых с площадки забрали в 16.30. Причем, когда трупы сгружали, оставляли в той позе, в которой они оказались на земле. Хорошо хоть нашлись опытные бойцы, которые сразу убитым руки-ноги выравнивать стали, иначе тело закоченеет и придется, чтобы в гроб класть, умершему кости ломать.
– Может, это не равнодушие, а шок, усталость, измотанность? Тем более что бои за Красный Лиман были одними из самых ожесточенных.
– Нет, это незнание, неумение, а главное, нежелание и безразличие. Так не должно быть. Хотя бы накрыть тело надо, а не бросать как попало в такую жару. И неважно, что врачей не хватало, бойцы могли сами хотя бы глаза умершему закрыть.
– Эмоциональные срывы у бойцов были?
– Большинство поступили так же, как я, звонили только одному из родственников: мол, все в порядке, живой, моим ничего не говори. Поверьте, эмоциональное состояние не стабилизируется от ежедневных звонков мам или жен: “Ой, останься живым! Ой, только береги себя!”. Да хрен его знает, как получится! Хотя были те, кто спокойно объяснял все жене.
Что касается срывов… Был случай, когда у 40-летнего добровольца АТО отец умер, так он собрал вещи и самовольно уехал домой.
– Как сейчас обстоят дела со снабжением войск АТО?
– Приведу пример. У наших разная форма: у кого американская, у кого украинская, остальные вообще непонятно в чем. Чтобы друг друга различать, мы мотаем на обе руки желтый скотч. И на шлем тоже полоску клеим.
Мы ехали в колонне. Ребята в первом БТР вдруг передали: мол, видим в оптику людей, вроде наши, но скотч красный. Запрашиваем старшего: “Открывать или нет огонь?”. Тот приказал обождать, а через некоторое время крикнул: “Ни в коем случае не стрелять!”. Оказалось, нам навстречу ехали украинские военные, просто у них желтый скотч закончился.
Другой пример. Опять группа людей навстречу колонне, но у них не то что красных или желтых повязок, вообще отличительных знаков нет. Колонна начинает фигачить по неизвестным, вдруг старший дает отбой: дескать, не стрелять, это наши. Выяснилось, что это разведгруппа, она вообще никаких скотчей не мотает. Слава Богу, в этой перестрелке своих со своими никто не погиб.
– Вы хотите сказать, что бойцы больше всего нуждаются в желтом скотче?
– Я хочу понять, как такое возможно: государство якобы выделяет на АТО миллиарды, а военным скотча купить не за что.
Нашим на Донбассе по-прежнему нужно все: трусы, носки, средства личной гигиены, спальники и карематы (пацаны почки себе чуть не простудили, ночуя на земле), форма, шлемы, бронежилеты и так далее. Очень нужны медикаменты, особенно хорошее обезболивающее.
Мы воюем с кетановом. Если тебя ранили, приходится делать очень много лишних движений: наложить жгут, достать из аптечки ампулу, открыть ее, набрать обезболивающее в шприц, сделать укол. И это все приходится совершать под постоянным огнем, отстреливаясь одной рукой. Зато у сепаратюг в аптечке налбуфин в специальной упаковке, которая очень экономит время: ампула со встроенным шприцем, достал, повернул крышечку, вколол.
В бою индивидуальная аптечка очень быстро заканчивается, ее всегда не хватает. Есть подлая закономерность: если у тебя один жгут, значит, точно будет два ранения. Когда мы попали в засаду под Красным Лиманом, у одного из десантников было шесть ранений.
– Как в зоне АТО с питанием было?
– В лагере АТО нас кормили трижды в день, но пища – военная.
– То есть суровая, но питательная?
– То есть невкусная и не сытная. Утром – каша на воде, тоненький кусочек масла и сыра, плюс неприятно пахнущий кусок хлеба и чай. Обед – суп или борщ, но военного образца: похлебал, лишь бы стенки желудка не слиплись, а через 10 минут опять голодный. Нам еще повезло, что в принципе доставка еды была. В других лагерях и на блокпостах кормежка за гранью добра и зла. Более-менее что-то съедобное по вечерам выдавали…
– Я даже боюсь спросить, что?
– Иногда с невкусной вечерней кашей выдавали котлету. Не думаю, что она целиком из мяса была, но съедобная. В украинских войсках – что в мирное, что в военное время – всегда плохая кормежка. Не замечали, что после службы у многих солдат заболевания именно желудка и поджелудочной?
– А как же американские сухпайки? Минобороны заявляло, что направило в зону АТО огромную партию.
– За два месяца в АТО я попробовал американский сухпаек лишь однажды. После Семеновки. Хлопцы наши у кого-то достали один пакет, мы его на нескольких человек разделили.
– Как это “достали”, разве не всем выдавали?
– Американские сухпайки все ближе к генералам были, до нас не доходили. Но действительно очень вкусная, очень питательная, очень классная еда. Пакет открывается бесшумно. Достаточно добавить воды, начинается какая-то химическая реакция, в итоге еда сама по себе становится теплой, а одной порции хватает, чтобы на полдня наесться.
– Как здоровые мужики выдерживают на каше и жидком супчике?
– Нам очень здорово помогали волонтеры, точнее, харьковские ультрас. Они не только спонсоров сами находили, но и собственными силами привозили в зону АТО каски, бронежилеты, спальные мешки, карематы, консервы, защитную пленку от дождя, пилы, топоры… В армии же ничего нет. Поверьте, учитывая объемы и частоту поставок, ребята тратили баснословные суммы. К примеру, по два мешка сигарет привозили. Вы сами знаете, почем сейчас курево. Ребята реально круто помогали.
– Ведь Нацгвардию преобразовали из бывших внутренних войск, которые на Майдане противостояли активистам, в числе которых были и ультрас. Споров вокруг революции не возникало?
– Я с харьковскими фанатами только в третий их приезд познакомился, до этого все время то на выезде, то в сопровождении был, в лагере практически отсутствовал. В общем, встретился, сказал спасибо за помощь. Среди волонтеров был парень в шортах, ноги в сплошных рубцах. “Где умудрился так пораниться?” – спрашиваю. “На Майдане стоял, – отвечает, – прямо под ногами две светошумовые гранаты взорвались”.
Мы разговорились. Ультрас, да и волонтеры в целом, “Беркут” ненавидят. Меня это удивило. К нам, бывшим внутренним войскам, у них негатива не осталось, несмотря на то, что на Майдане мы по разные стороны баррикад стояли. Тогда у каждого своя правда была, а сейчас у нас общее дело – победить в войне. Так что за грудки из-за Майдана никто друг друга не хватал.
– Почему вас удивило отношение активистов к “Беркуту”? Ведь именно силовики из этого спецподразделения избивали и стреляли в активистов.
– В каждом подразделении есть те, кто выполняет свою работу, и те, кто тупо срывает злость на других. Поверьте, сейчас “Беркут” отчаянно дерется в АТО, среди них много грамотных, профессиональных ребят, которые отлично дерутся против сепаратюг. Да и на Майдане очень много странных вещей происходило, вопросы до сих пор остались.
– Что конкретно вы имеет в виду?
– Не только активисты погибли, много правоохранителей тоже. И характер ранений – как у гражданских, так и у военнослужащих – одинаковый. Думаю, были специально нанятые люди, которые поочередно стреляли то в майдановцев, то в силовиков. Снайперов посадили те, кому выгодно было накалять атмосферу. Без крови такого резонанса и эффекта от акций протеста не было бы.
– И кому именно это было выгодно?
– Заинтересованных сторон было много: и те, кто шли к власти, и те, кто был во власти, но не на первых ролях. В этих вопросах еще предстоит разобраться, но после войны.
– Сколько времени вы отдежурили на Майдане?
– Минут 10, а мои ребята простояли почти три месяца, вплоть до бегства Януковича.
1 декабря 2013 года у нас был экстренный сбор, всех обзвонили и приказали немедленно выезжать на улицу Банковую. Нам сказали, что начались бесчинства, надо защитить президента.
– Это был первый штурм Администрации президента после жесткого разгона студентов на Майдане Незалежности. К событиям на Банковой есть вопросы и у активистов. Многие убеждены, что это была спланированная провокация.
– У нас, как у правоохранителей, тоже вопросы остались. Например, нам почему-то не выдали металлические щиты. Такого еще ни разу не было! Щит не может отсутствовать в экипировке.
Когда я в составе подразделения подъехал к Администрации президента, увидел, как во внутреннем дворе уже лежит куча сотрудников внутренних войск и “Беркута”. У всех синяки, ссадины, переломы. Вокруг валяются бинты, медики носятся, кровь везде. Впереди два военных автобуса, за ними взрывы, крики, толпа…
Нам дали команду: “Газы!”, мы надели противогазы и встали в пятую шеренгу, потому что впереди было четыре шеренги молодых солдат-срочников. Они почему-то тоже без щитов были. В нас не переставая летели камни, железки, постоянно раздавались крики: “Ганьба!”.
– Насколько я помню, в толпе активистов оказалась странная группа молодых спортивных людей в масках, которые вели себя очень радикально.
– Верно. Это группа пошла на прорыв. У многих из них была в руках монтировка с приваренной цепью со спортивным ядром на конце. На само ядро были наварены болты. Молодчики забрасывали в нас эти железные плетки. Ядро с болтами попадало в голову и все – минус один человек. Наши командиры постоянно запрашивали в радиостанцию: “Что делать? Какой приказ? Наступать или нет?”. Но в эфире было молчание, никаких приказов не поступало.
Передо мной упали две-три шеренги, потом еще, в итоге я оказался во втором ряду. Нас дубасят, мы кое-как дубинками отбиваемся и… все.
– Что “все”?
– Прихожу в себя и понимаю, что лежу на земле в растаявшем снегу. Я в сознание пришел только потому, что спине очень холодно было. Слышу крик: “Не бей его по лицу! Нашатырь ему лучше!”. Открыл глаза, на мне уже нет спецсредств, взгляд никак не могу сфокусировать, все плывет.
Позже ребята рассказали, что мне в голову булыжник прилетел: шлем пополам, я потерял сознание. На земле часа два пролежал, а раненых все тащили и тащили. Видел, как медсестра схватила за грудки раненого военного и кричала: “Только глаза не закрывай! Я к тебе вечером приеду, только глаза не закрывай!”.
– Почему вас сразу не госпитализировали?
– Было очень много тяжело раненых, ко мне очередь никак не доходила. В “скорой” нас 40 минут спрашивали: кто, откуда, вес, рост, возраст. Я никак не мог вспомнить дату своего рождения, но меня поразило, что раненых по 40 минут вопросами мучают.
Уже в больнице выяснилось, что у меня закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение мозга, перелом руки. Видите, на руке вмятина. Наверное, я отбивался от толпы, но как именно руку повредил, не помню. Похоже, что кому-то, к сожалению, сильно врезал.
Кстати, в некоторых новостях передавали: мол, все нормально, военнослужащие не пострадали. Но все палаты под завязку забиты были. На третий день медпрепараты кончились, пришлось за свои деньги покупать. Позже нам в конвертах компенсацию выдали – около пяти тысяч гривен.
– Интересно, почему режим Януковича так расщедрился?
– (Улыбается). Чтобы я сейчас с вами, как журналистом, не разговаривал. Ко мне в палату какой-то военный начальник приходил (я его не узнал, но, судя по звездочкам, – важный мужик), спрашивал: “Почему без щитов были?”. Когда узнал, что не было команды, воскликнул: “Такого не может быть!”. Поговорили еще минут 30, он поблагодарил за службу, ушел, а после появился молодой человек в гражданском и конверт с деньгами вручил.
– Сами как считаете: почему вас без щитов против толпы выставили?
– Кому-то было выгодно устроить массовое побоище сотрудников МВД, чтобы получить формальные основания для разгона Майдана. Власть хотела показать, что это не гражданские активисты, а экстремисты, которые молотят правоохранителей.
– Именно после 1 декабря на подконтрольных “семье” телеканалах стали показывать, как депутаты Партии регионов навещают раненных силовиков. Честно говоря, я была уверена, что это постановочные кадры…
– Госпиталь действительно был забит, у большинства были черепно-мозговые травмы, переломы, но самое страшное – у некоторых были выжжены глаза. Во время противостояния одного из наших схватили и прямо между лицом и защитным экраном каски всунули горящий файер.
Многие понимали, что внутренние войска использовали в политических целях. Некоторые не хотели в этом участвовать и уходили на больничный, другие продолжали нести службу. Вы поймите: нам отдавали приказы, мы должны были их выполнять. Было тяжело, многие оказались в положении, когда ты на одной стороне, а твои кумовья и друзья с гражданки – на другой. Но приказ есть приказ, он не обсуждается.
– Даже если это преступный приказ, например, стрелять по народу?
– Приказ выполняется. Всегда. На этом построено все военное воспитание – безукоснительное выполнение, даже если приказ противоречит не только интересам, но здоровью и жизни военнослужащего. Зона АТО это подтверждает.
– Какое настроение было в подразделении, когда узнали, что Янукович сбежал?
– К нам и до этого не особо хорошо относились, а после Майдана страшно было за семьи. Соседи же знали, что мы во внутренних войсках служим. Настроение было… Да никакого настроения не было! Реально не понимали, продолжать службу или нет? Большинство ребят махнули рукой: пусть будет как будет, но многие просто уволились.
– Как думаете, чем окончится война на Донбассе?
– Не знаю, честно. У меня внутри отчаяние и растерянность. Когда мы зашли в Славянск, среди местных много было молодых парней и взрослых мужиков. Я отлично понимаю, что многие из них работали на террористов, а когда те сбежали, положили автоматы под подушки и пошли получать социальную и гуманитарную помощь из Киева.
Думаю, если кому-то в своих интересах захочется опять что-то затеять на Донбассе, пусть и под другими лозунгами, местные, которые сейчас припрятали оружие, опять начнут делать то, что делали последние четыре месяца. Какой-то замкнутый круг.
– Но ведь несмотря и на менталитет Донбасса, и на проблемы внутри сил АТО, украинские войска побеждают…
– …в том числе потому, что террористы сами сдают позиции. Вспомните Славянск: Гиркин сам ушел. За Николаевку были жесткие бои, в первые дни нас та-а-к “встретили”, страшное молотилово было, а на второй день сепаратюги вдруг сами отошли. И не потому, что испугались. У меня четкое ощущение, что даже побег террористов происходил по какому-то плану.
Думаю, так же, как на Майдане, политики под войну на Донбассе что-то свое мутят, есть какая-то договоренность и между государствами (российским, украинским и западными), и между правящими кастами востока.
– Вы еще раз поедете в зону АТО?
– Если будет приказ, конечно. Мотивация все та же: защитить своих близких и родных.
Только подчеркну, что у всех, кто сейчас задействован в АТО, одна мысль: “Закончим здесь и приедем в Киев порядок наводить”. После войны на Донбассе никто из военных больше не будет терпеть ужасных бытовых условий в армии, устаревшего вооружения, некомпетентных командиров, слива информации, коррупции и так далее.

http://politica-ua.com/boec-nacgvardii-informaciya-o-363-x-pogibshix-lozh-v-ato-ubity-ne-menshe-4-tysyach/?59851

[dibo]

Карта АТО 12:00 07.08.2014г. украински официални данни:

http://mediarnbo.org/wp-content/uploads/2014/08/07-08-eng.jpg

[iasen ianakiev]

http://vk.com/away.php?to=http%3A%2F...2450421_374764 - Боец от националната гвардия на Украйна-досега в АТО са загинали 4000 украински военни.

[iasen ianakiev]

http://vk.com/video-32450421_1696978...64806e00065118 - Завладени от проруските сепаратисти, украински позици в района на Краснодон.

[iasen ianakiev]

http://warsonline.info/ukraine/opolc...snezhnogo.html - Проруските сепаратисти са превзели населен пункт Марьинка и са отблъснали украински опит за пробив южно от населен пункт Снежное.

[dibo]

http://vk.com/away.php?to=http%3A%2F...2450421_374764 - Боец от националната гвардия на Украйна-досега в АТО са загинали 4000 украински военни.

По-горе съм дал текста в оригинал. Любопитно е, че някои части от интервюто са изчезнали съответно в проруското издание:

– Вы упомянули, что на Донбассе местные неприветливо встречали украинскую армию…
– Как только на востоке начались волнения, мирные жители действительно добровольно “ДНРовцев” приютили, встречали их как героев освободительной армии. Зато когда те бесчинствовать стали, сообразили, что к чему. Хотя… Даже сейчас у террористов очень развита агентурная сеть среди жителей Донбасса.
Например, ехали мы на бронемашине по относительно безопасному району, вдруг за нами такси пристраивается, минут 10–15 едет. Мы в заросли поворачиваем – и таксист туда же, причем постоянно по телефону с кем-то говорит.
– Как же вы избавились от хвоста?
– На ходу дали пару выстрелов в воздух, таксист отстал. Останавливать БТР в незачищенных районах опасно: террористы могут из кустов стрельнуть, например, из гранатомета. У такого оружия кумулятивная струя, которая под огромным давлением буквально прожигает броню БТР.
К сожалению, и среди украинских войск нередки случаи, когда отдельные товарищи хотят и рыбку съесть, и косточкой не подавиться.
– Вы о чем?
– Внутри нашей армии тоже сливы были. Были те, кто сбрасывал информацию куда нужно. В итоге украинская колонна неожиданно попадала в засаду. Зато товарищ и в войсках зарплату получал, и процент от террористов имел.
Когда по дороге на Карачун у нас первый БТР сломался, мы оказались неподалеку от украинского блокпоста, где добровольцы дежурили. Один из них к нам подошел, и, пока мы с бронемашиной возились, начал на мобильный фотографировать и нас, и наше вооружение, и номер БТР. Мы раз попросили этого не делать, два. Он отвечал: мол, мне для личного архива. Пришлось поскандалить и заставить его стереть все снимки с телефона.
– Когда вы почувствовали, что местные изменили свое отношение к украинским войскам?
– Когда две заплаканные женщины в Закотном упали нам в ноги: “Сколько же мы вас ждали”. У нас был шок. (В апреле 2014-го боевики “ДНР” захватили село Закотное Донецкой области, позже взорвали мост через реку Северский Донец. Большая часть жителей уехали из села, 1 июля силы АТО взяли населенный пункт под свой контроль. –“ГОРДОН”).
По данным разведки, в Закотном уже никого не было – ни мирных, ни террористов, но надо было все зачистить, тем более что накануне террористы расстреляли троих украинских военных – устроили им засаду прямо в пионерском лагере. Мы начали обследовть дом за домом, погреб за погребом, искали сепаратюг, растяжки и так далее.
Я впервые попал в сельский дом на Донбассе и понял, почему местные так повелись на “ДНР” и “ЛНР”…
– И почему?
– Я такой нищеты никогда не видел. Поверьте, я не избалованный, рос в простой семье, но села восточной Украины – это жизнь за гранью: районные центры мертвы, ничего не работает, кругом сплошная бедность. Вроде, и на Западной Украине люди небогато живут, но там дома ухоженные, даже богатые по сравнению с восточными.
Это прозвучит жестко, но раз люди молча терпели такую нищету, значит, такая им цена. Нужно вертеться, работать, а не ждать, что придет “хозяин” и скажет: “Братан, на тебе работу, машину и квартиру”. Но на Донбассе очень многие искренне поверили, что “ДНР” – панацея от всех бед.
– Вернемся к Закотному. Вы начали зачистку…
– Да, зашли в один из домов. Внутри бедно, но уютно – книжные полки, диван, а на полу окурки. Ясно, что хозяин так свой дом не загадит, значит, сепаратюги тут сидели. Судя по количеству окурков, долго сидели. Вдруг нам навстречу выходит мужчина лет 50. Мы и так на взводе, потому что в передрягах побывали, а он прямо на нас пошел. Мы ему кричим: “Стоять!” – он молчит, но продолжает идти. Даем автоматную очередь в воздух – остановился, молчит, но начал руками что-то показывать. Оказалось, дед после инсульта речь потерял. Жалко его стало, в тенек отвели, на стул посадили, объяснили: мол, не переживайте, мы украинская армия, вы в безопасности.
– Ну а в ноги вам кто упал?
– В соседний дом вошли, опять бедность. Подошли к погребу, а на двери мелом написано: “Нас семь человек, две лялечки, двое стариков, прячемся от выстрелов”. Надпись растрогала до слез, но уже были случаи, когда боец АТО поверил такому тексту и на растяжку нарвался. Или спускаешься в погреб, а там сюрприз – сепаратист автоматной очередью тебя встречает…
Мы открыли дверь в погреб, там темно и вдруг детский плач, вышли женщины с грудничками, старушка. Как только поняли, что мы украинская армия, упали в ноги, разревелись. Нам неловко, мы их попросили взять паспорта и выйти за ворота.
– Зачем?
– Научены горьким опытом. Не раз было, когда вроде мирные, ты расслабляешься, а тебе из дома или огорода выстрел в спину. Мы их за ворота вывели, воду принесли, спросили: “Почему не уехали, когда террористы бесчинствовать начали?”. “Ну куда мы поедем, – отвечают, – у нас и хозяйство, и коровы, и дом. Уедем, мародеры все разворуют. Почти месяц вас ждем”.

Поверьте, сейчас “Беркут” отчаянно дерется в АТО, среди них много грамотных, профессиональных ребят, которые отлично дерутся против сепаратюг.

и т.н.

Както се казва, цитираме на http://rusvesna.su/news/1407404654 само това което ни изнася

P.S. Е не са успели да го прочистят качествено текста. Останали са недопустими изречения от рода на

Тогда у каждого своя правда была, а сейчас у нас общее дело – победить в войне.

[dibo]

http://warsonline.info/ukraine/opolc...snezhnogo.html - Проруските сепаратисти са превзели населен пункт Марьинка и са отблъснали украински опит за пробив южно от населен пункт Снежное.

Опитът за пробив по украински данни са части от 72-ра и 79-та бригада, които в резултат на срещни удари са се съединили с частите на Саур могила и са излязли от обкръжения котел. Което обаче оставя въпроса - остават ли въобще украински части източно от Саур Могила?