Руската Пехота : начално слабо въоръжена или поредната лъжа

[messire Woland]

Originally posted by "Shadowman"

A не мислите ли че и двете твърдения са верни! Съветската армия е била отлично въоръжена на 21.06.1941г. На 22.06 нещата се обръщат. Твърде големи загуби в началния период на войната поради струпването на огромна част от въоръжението и мунициите досами границата.

Ами не е съвсем така, доказателството е точно в мястото, където уж би трябвало да са основните съветски усилия според Резун - ЮЗФ. На този участък немското настъпление започва по-късно, следователно няма изненадани, така че съветската армия има време да събере силите си. Обаче се наблюдава абсолютно идентична картина - недостатъно пехотно въоръжение, танкове, които трябва да минават основен ремонт, но не са пратени още и т.н. Просто се проявяват същите слабости, както във финландската война - командирите не са готови да командват поверените им части, войниците често не са достатъчно обучени да боравят с техниката си ...
Сталин, според мен, осъзнава какво е направил с чистките си в армията чак по време на финландската война. След това започва да създава ново поколение командири по "бързата процедура" - много бързо повишение, съпътсвано с бързо местене от място на място. Резултатът е, че се получава командир с пагони с поне две-три степени по-високи от знанията му и с почти никакъв военен опит. Въпросния опит може да се трупа донякъде и в мирно време, но трябва командирът да "поседи" на една длъжност, за да усвои какво се иска и каква е рутината и да знае как да се справя.
Такава армия, каквато е РККА към 1941 г., е почти небоеспособна и й трябва поне година за да влезе във форма за редовия състав, а за командния вероятно и повече. Може би Сталин го е осъзнавал след 1940 г., но няма как да научим.

[gollum]

Да, определено е така. А що се отнася до Резун - наистина има си място за тази тема (само ще добавя, че съм напълно съгласен с Империал - прочел съм не малко мемоари на немски и съметски генерали и военначалници - никъде не съм срещал потвърждение на основните "факти" в тезите на Резун). Може би, ще е правилно да се каже, че РККА има достатъчно въоръжение спрямо числения й състав, да речем към първата половина на 41-ва. При това, въоръжението е не само достатъчно като количество, но не е лошо и като качество поне като проект (вярно, технологичната и производствената дисциплина е много лоша, което се отразява на практика върху издръжливостта и качеството на въоръжението). Наистина, плановете за разгръщане на въоръжените сили са доста амбициозни и не са достатъчно покрити откъм ресурси, но кадровата армия определено е добре въоръжена (а това са много, изключително много дивизии). Проблемът е по-скоро в организацията, качеството на средните и висши командири, както и бойната подготовка на войниците. Оръжие има, но то не се използва добре, организационните проблеми често го компрометират напълно. И колкото по-високо се изкачваме по командната верига, толкова по-големи са проблемите.
Предпологам, че би било правилно да се каже, че войниците на местно ниво се сражават добре, на тактическо ниво превъзходството на Вермахта вече се усеща (но подобно превъзходство лесно може да се навакса, защото е предимно въпрос на бойна подготовка и боен опит), но на оперативно ниво нещата за РККА вече са трагични. И причината не е в липсата на въоръжение. Все пак, кадровата армия не е унищожена за една сутрини или за един ден - територията заета от кадровата армия е доста голяма и общо взето тя е ивица с ширина 400-600 км. Основната маса танкове и РГК артилерия съвсем не са на границата, а често са в дълбочина (на 200, 300, 400 км). И чак към началото на август Халдер ще заключи, че по-голямата част от кадровите съединения на РККА са унищожени и вес по-често се срещат новосформирани съединения от необучени или слабоподготвени резервисти (и чак към август се срещат в дневника му споменавания за зле въоръжени съветски части - при това, най-често става въпрос за части от Опълчението).

[Matrosov]

Воланд, не си съвсем точен. Немците атакуват частите, които по късно ще влязат в ЮЗФ още от ранната утрин на 22.06. :-D Нещо повече 2 стрелкови дивизии на 5-а армия още на първия ден от войната са обкръжени. Може би не става дума за изненада, а за грешна интерпретация :-D на немската инвазия. Все пак на 22.06. има 3 различни заповеди на Генералния щаб.

[виталий]

Хорошо, в начальный период Русская пехота была слабо вооружена, хотя конечно, она была вооружена не хуже Французов, Поляков и др. Но на самом деле не Советская пехота была слаба в вооружении, а фашисты были превосходно снабжены оружием, ведь именно они на самом деле готовились к войне всерьез. И будь все иначе, немцы просто бы не напали на СССР. А слушать всяких иуд (резуна)- время терять, у него кстати дед, который его вырастил, повешался из-за его вранья.
Но обмундирование у Советской пехоты было несравненно лучше. И это дорогого стоило!!! Один Русский мороз противостоял немцам соразмерно с пол сотней дивизий. В 40 градусов мороза даже с лучшими в Европе генералами, но в одной шинельке, да в старых сапогах не повоюешь. А вот в теплом полушубке или ватнике, да в
валенках можно. Сколько раз было, попадает под обстрел зимой Советская пехота, голову нельзя поднять. Дождутся ночи и отползают к себе. Ну, а если немцы попадали, то через час- два, не только отползти уже нельзя, а и пальцем не двинешь. Вот к утру и видно, сколько залегло вечером, столько и лежит. Немецкая пехота на самом деле, за счет этого
очень уступала по своим возможностям Русским. Ведь, не только нормальной зимней формы не было, но и зимней смазки для оружия, зимнего дизельного топлива и др. Так-то
может у немцев генералы были и не так хороши, раз такие мелочи не продумали. И вообще, неприхотливость Русского солдата не идет не в какие сравнения с немцами. Я читал в одной книге, что при перехвате радиосообщений между немцами попавшими в окружение и основными силами, попавшие в окружение помимо патронов, еды и медикаментов просили и туалетную бумагу! Ну, не приспособлена немецкая задница,
что бы ее вытирали лопухом или снегом! Смех.
Я думаю, что многие проблемы Советской пехоты в начальный период войны, да и не только у нее, были из-за плохой связи между подразделениями, (она просто отсутствовала
несколько недель). Также большую роль сыграло то, что недавно присоединенное приграничное население было недоброжелательно к Советам, и среди них было много фашистских прихвостней и предателей. Ну и конечно неожиданность нападения сыграла огромную роль. Если кто-то скажет, что у Сталина были точные сведения, что нападение будет 22 июня, то это неправда. Такие же, по достоверности сведения были и на 1 апреля, и на 30 сентября, и на 42 год.
А хваленный опыт немецких генералов откуда мог взяться? С Голандцами они что ли научились хорошо воевать? На самом деле, пока они всерьез не столкнулись с Советской армией, серьезного опыта им набраться было неоткуда. Короче, до Александра Македонского им было далеко. Также как и Русским.

[rambler]

".....Также большую роль сыграло то, что недавно присоединенное приграничное население было недоброжелательно к Советам, и среди них было много фашистских прихвостней и предателей....."
Какви меки и културни изрази, звучат почти като "световен тероризъм" и "ние просто обезвреждаме терористи"

Първо, С Новым Годом, Виталии, и второ - Господи, колко си приличате вие с американците, като две капки вода сте....... защо не си намерите някоя планета, да си се преместите там двата братски народа, да си намерите пригранични населения и да си ги присъединявате колкото си искате, а нас да ни оставите на мира?

[Gaden Gogi]

Еее рамблер, мрого си груб с човека. А това че населението е сипматизирало на Германците е факт, и само репресииите от страна на швабите променят положението, въпреки че жители на тези републики се сражават вредиците на Вермахта до самия край на войната. А Виталий пропусна да спомене че руската армия е била и отлично снабдена (нарочно не използувам подготвена) за водене на химическа война, става въпрос по количество противогази.... Ще довърша по-късно сега плачат за мен

[gollum]

Не съм съгласен с това, че съветската пехота е била лошо въоръжена и екипирана - това го казах впрочем още в началото на темата - в някои отношения тя е по-добре екипирана от немската, в други й отстъпва незначително. Кадровите съветски пехотни дивизии са екипирани и въоръжени много добре - зле екипирани и въоръжени съединения започват да се появават на фронта чак към края на лятото и най-вече сред опълчението.
Разликата в подготовката и националния характер дава значително предимство на съветската пехота при водене на бой в гориста и блатиста местност, при водене на ръкопашен бой, и донякъде - при водене на нощен бой. Затова пък немската пехота има превъзходство при бой на открито, както и при водене на маневрени бойни действия и въобще - по-добра организация в нападение и отбрана. В началото (това се променя към 43-та година) немската пехота много по-добре оборудва позициите си в инженерно отношение и въобще - най-често е по-стабилна в отбрана. За сметка на това съветската пехота е по-издръжлива на артилерийски обстрел и донякъде - на въздушни нападения. Има и превъзходство в маскировката, за сметка на това немската пехота има по-добре организирано тактическо и оперативно разузнаване.
В началото съветската пехота е по-добре снабдена с миномети (особено големокалибрени), докато немската има повече леки картечници. По отношение на лекото автоматичнооръжие съветската пехота има превъзходство. За сметка на това немската пехота има много голямо превъзходство в организирането на комуникациите и в свързочното имущество. Да не говорим, че има много голямо превъзходство в пехотната артилерия и в организация на артилерията на дивизионно ниво. В това отношение превъзходството се запазва до края на войната.
Въобще, много се спекулира с по-добрата екипировка на Вермахта - в никой случай немските пехотни съединения не са били по-добре екипирани или много по-добре въоръжени от френските или английските (а още по-малко от кадровите съветски). Разликата е в подготовката и организацията.

Що се отнася до липсата на зимно обмундирване и екипировка за Вермахта - тук причината съвсем не е в това, че "немските генерали не са се сетили". Бих казал, че техният генерален щаб и въобще системата и традициите им по отоншение на офицерския корпус и специално - на ГЩ офицерите е най-добрата в света към онова време. Съответно, планирането и предварителната им подготовка са сред най-добрите. Проблемът, според мен, е от друг характер (и това съм го споменавал и другаде) - за немският ГЩ е ясно, че ако войната не приключи до средата на есента (което означава основните съветски сили да бъдат унищожени или неутрализирани до край на лятото) вече няма да има надежда за успех. Поради тази причина военните действия се планират така - тъй или инак, нещата са загубени в противен случай. Да не говрим, че те нямат и материалната възможност да осигурят обмундирване и зимна екипировка за всички съединения на Вермахта, участващи във войната срещу СССР. Подобни, чисто материални (или ресурсни) проблеми съществуват и по отношение на боеприпасите и донякъде - на горивата.

И пак ще повторя, според мен, разликата (или това, което прави Вермахта най-добрата въоръжена сила през ВСВ) е не толкова бойният опит или качеството на въоръжанието - разликата е в качеството на организацията на всички нива; вкачеството на подготвката на офицерския корпус (както и в традициите) и най-вече на оперативното планиране; в качеството на бойната подготовка.

Що се отнася до симпатиите на населението - едва ли могат да бъдат обвинявани, че посрещат немската армия като освободителна на много места - имат си съответните причини за това (и не мисля, че могат да бъдат наричани "предатели"). А че немците се оказват същите окупатори и подтисници е отделен въпрос.

[виталий]

С новым годом дорогие братья славяне и не славяне!!!

Rambler, читаю твое мнение, и улыбка непроизвольно растягивается до ушей.

Хорошо, это были не прихвостни и предатели, а борцы за независимость и свободу от проклятых «Москалей», также как и в Чечне сейчас. Я не претендую на абсолютную правильность своего мнения, пишу только за самого себя. А, что до похожести
Русских и Американцев, так это только вопрос времени, вот вымрут все, кто жил при
могучей и сильной стране, придет на смену поколение которое выбирает Кока-колу,
и будут Русские как Болгары, обвинять только других в их действиях , потому что, лучший способ не совершать ошибок- это ничего не делать самим.( Прошу правильно понять эту мысль, и не обижаться.)
Не будет позорных и бездарных Русских генералов, которых боялся весь мир, будут
другие - Китайские, Албанские, Бразильские. Тебе от этого будет легче?

Gaden Gogi, специалисты по газам в то время считались немцы, недаром они экономя
патроны беззащитных людей морили в газовых камерах. И не будь у них сомнения в
результатах применения газов против Советской армии , то они их обязательно применили бы против «недочеловеков».

gollum- ты как всегда в ударе! Даже добавить нечего. Вот только «отделен въпрос», мне кажется очень важным. Разукрашивать зверства коммуняков все здоровы, а по фашистам-молчок, вроде как само самой разумеется. А ради интереса узнай, какой процент например советских военнопленных вернулось домой и какой процент немецких.
У Советской власти было много грехов, но большинство грехов было мягко говоря - слегка приукрашены.

[gollum]

За комунистическите престъпления се говори и пише повече, защото сега те са по-модерни (колкото и ужасно да звучи всичко това). Да не забравяме, че за националсоциалистическите се пише и говори от твърде много време, докато комунистическите са по-ново явление и тема сред хората (относително по-нова, но все пак по отношение на Германия и ВСВ има твърде много натрупан материал - даже и съответен процес - докато за комунистическите подобни неща не са се случвали - оттук и по-злободневния интерес).
Що се отнася до военнопленниците - немците поне не са правили нищо на своите, завръщащи се от плен, докато за съветските съвсем не може да се каже същото (всички сме чели и за ешелоните, които директно откарват освободените военнопленници в Сибир, и за картечниците, които неуморно тракат, косейки тия от военнопленниците, които съвсем нямат късмет). Инак нямам под ръка никакви данни за сравнение, така че ако имаш - приведи ги.

Що се отнася до споменатите от Рамблер прилики - те съвсем не се отнасят до сегашното състояние на Русия - приликите бяха най-големи докато съществуваше СССР и сега, като гледам, пак се завръщат. И те са в имперския начин на мислене на население и елит - по това толкова си приличате с жителите на САЩ (а не по-масовата култура, тя е един отново отделен въпрос ).

Но доста се отклонихме от темата, която все пак (да напомня на себе си и на други) беше за съветската пехота и въоръжението й.

[Човек]

Поствам пълният текст на статията от писателя , участник във войната. Знам , че е дълъг , но все пак става дума за свидетелство на очевидец ...

---------------------------------------------------


Василь Быков (р. 1924) - известный белорусский прозаик. Во время Великой Отечественной войны служил в артиллерии. Автор повестей "Мертвым не больно", "Атака сходу", "Круглянский мост", "Сотников", "Знак беды", "Карьер", изданных в том числе и в переводах на европейские языки.

Война обрушилась на страну неожиданно, ее страшные реалии явились для людей внове, не изведанными по прежней жизни, и не могли не шокировать миллионы. В том числе и военных - кадровых командиров и начальников. Постепенно, однако, стало понятно, что война не на один год, что воевать предстоит долго и надо приспосабливаться к экстремальным условиям жизни. Примерно на втором году войны среди воюющего люда стал складываться своеобразный, импровизированный фронтовой быт. На фронтах, временно не ведших больших боевых операций, ставших в жесткую оборону, появилась какая-никакая надежда выжить, если не до конца войны, не до победы, то хотя бы до конца недели, до ближайшего утра. И люди устраивались - каждый на том месте, куда его определила война. Штабисты споро и организованно обживали уцелевшие углы в полусожженных тыловых деревнях, усиливали накаты командных и наблюдательных пунктов; артиллеристы обустраивали землянки, налаживали в них печки - из железных бочек, молочных бидонов, устилали земляные нары смолистым лапником. Вход завешивался плащ-палаткой - этим универсальным красноармейским средством защиты от холода и непогоды. Немцы всю войну пользовались шерстяными одеялами, мы же во всех случаях обходились, традиционной серой шинелькой - в бою, на отдыхе, ночью. Пехота в траншеях, нередко полузаметенных снегом или залитых водой, спасаясь от непогоды, рыла норы-ячейки с полками для гранат и патронов, с непременной ступенькой, чтобы по первому сигналу выбраться наверх - в атаку.

Выбираться наверх в самом деле приходилось нередко, даже в жесткой, многомесячной обороне. Высшие командиры помнили и свято исполняли железный приказ Верховного: не давать захватчикам покоя ни днем ни ночью, непрерывно бить его и изматывать. И били, и изматывали. Даже если не хватало оружия и боеприпасов, если на орудие приходилось по четверти боекомплекта и на каждый выстрел требовалось разрешение старшего командира. В обороне регулярно проводились - обычно кровавые - разведки боем, каждонощные поиски разведчиков, бесконечное "улучшение" оборонительных позиций. Некоторые части, подчиненные особенно исполнительным или патриотически настроенным командирам, месяцами атаковали одни и те же высоты, кладя на их склонах тысячи людей и так и не добиваясь сколько-нибудь заметного успеха. Людей никто не жалел. Все на фронте было лимитировано, все дефицитно и нормировано, кроме людей. Из тыла, из многочисленных пунктов формирования и обучения непрерывным потоком шло к фронту пополнение - массы истощенных, измученных тыловой муштрой людей, кое-как обученных обращаться с винтовкой, многие из которых едва понимали по-русски.

Первые дни в бою не многие способны были преодолеть в себе состояние шока. Командирам в стрелковой цепи стоило немалого труда поднять таких в атаку, и нередко на поле боя можно было наблюдать картину, как командир роты, бегая вдоль цепи, поднимает каждого ударом каблука в зад. Подняв одного, бежит к следующему, и пока поднимает того, предыдущий снова ложится - убитый или с испугу. Понятно, что долго бегать под огнем не мог и ротный, который также скоро выбывал из строя. Когда до основания выбивали полки и батальоны, дивизию отводили в тыл на переформирование, а уцелевших командиров представляли к наградам - за непреклонность в выполнении приказа: была такая наградная формула. За тем, чтобы никто не возражал против явной фронтовой бессмыслицы, бдительно следили не только вышестоящие командиры, но также политорганы, уполномоченные особых отделов, военные трибуналы и прокуратура. Приказ командира - закон для подчиненных, а на строгость начальника в армии жаловаться запрещалось.

Война, однако, учила. Не прежняя, довоенная, военная наука, не военные академии, тем более краткосрочные и ускоренные курсы военных училищ, но единственно - личный боевой опыт, который клался в основу боевого мастерства командиров. Постепенно военные действия, особенно на низшем звене, стали обретать элемент разумности. Очень скоро оказалось, что боевые уставы, созданные на основе опыта гражданской воины, мало соответствуют характеру воины новой и в лучшем случае бесполезны, если не вредны, в буквальном своем применении.

В самом деле, чего стоило только одно их положение о месте командира в бою (впереди атакующей цепи), которое сплошь и рядом приводило к скорой гибели командиров, в то время как оставшиеся без управления подразделения скоро утрачивали всякое боевое значение. Полагавшееся по уставу поэшелонное строение атакующих войск вызывало неоправданные потери, особенно от минометного огня противника. Перед лицом этих и многих других нелепостей Сталин был вынужден пойти на переработку уставов, и уже в ходе войны появились новые боевые уставы пехоты - часть I и часть II. В то время как в войсках жестоко пресекался всякий намек на какое-нибудь превосходство немецкой тактики или немецкого оружия, где-то в верхах, в генштабе это превосходство втихомолку учитывалось и из него делались определенные негласные выводы. С санкции Верховного кое-что внедрялось в войска.

Впрочем, внедрять и заимствовать следовало куда как больше и не только из того, что касалось тактики. Как ни бахвалились мы (разумеется, в пропагандистских целях) качеством отечественного оружия, немецкое стрелковое оружие сплошь и рядом оказывалось совершеннее по устройству и сподручнее в применении. Наш прославленный ППШ с очень неудобным для снаряжения дисковым магазином по всем параметрам уступал немецкому "шмайссеру"; громоздкая, с длинным штыком винтовка XIX века конструкции Мосина уступала немецкому карабину. Устаревший, с водяным охлаждением пулемет "Максим" доставлял пулеметчикам немало забот, особенно в летнее время на безводном юге, а с текстильной лентой - повсеместно в непогоду. Ручной пулемет Дегтярева запомнился бывшим пулеметчикам разве что непомерным для этого вида оружия весом. Когда на вооружении немецкой пехоты появился компактный скорострельный МГ-42, нашим атакующим батальонам не оставалось шансов уцелеть под его шквальным (до 1000 выстрелов в минуту) огнем. Один такой пулемет с удачно расположенной позиции за считанные минуты способен был истребить целый батальон.

Средний танк Т-34, в общем неплохой, маневренный, с хорошим и сильным двигателем, имел слабую броню и при скверной 76-мм пушке становился легкой добычей немецкого противотанкового оружия и особенно тяжелых танков типа "тигр". Преимущество последних особенно проявлялось в обороне, при отражении наступления наших тридцатьчетверок. Великолепная цейсовская оптика и мощная пушка позволяли "тиграм" с дальнего расстояния расправляться с десятками наших наступающих танков. Советские танкисты прямо-таки плакали с досады, когда наш танковый батальон, едва начав атаку (особенно на равнинной местности), попадал под огонь замаскированных где-нибудь в садках и сельских строениях "тигров". Сразу загоралось несколько машин, подбитых танковыми болванками из "тигров", в то время как сами "тигры" оставались неуязвимы из-за дальности расстояния до них. Нередко происходили случаи, когда атакующие, поняв, что сблизиться на расстояние прямого выстрела не успеют, покидали машины и под огнем возвращались на исходный рубеж. Пока они его достигали, их машины уже горели. В конце концов, разгадав крамольную уловку танкистов, командование отдало приказ привлекать к суду военных трибуналов экипажи, вышедшие из огня в полном составе. Тогда танкисты пошли на новую хитрость: стали подъезжать к противнику ближе и покидать машины уже под пулеметным огнем из танков. Кто-то из них погибал или был ранен в открытом поле, но кое-кому удавалось пробраться к своим. Из подбитой же, подожженной машины шансов выбраться было несравненно меньше. Воевавшим помнятся и немецкие минометы, от навесного огня которых не было спасения ни в поле, ни в лесу, ни в городе.

Наши потери в наступлении были чудовищны, наибольшее их количество, конечно, приходилось на долю раненых. Легкораненые с поля боя выбирались сами; тяжелораненые нередко подолгу находились в зоне огня, получая новые ранения, а то и погибая. Выносить раненых с поля боя имели право лишь специально назначенные для того бойцы - санитары и санинструкторы. Никому другому сопровождать раненых в тыл не разрешалось, попытки такого рода расценивались как уклонение от боя.

Конечно, девочки-инструкторы старались как могли, но санинструкторов полагалось по одной на роту, раненых же на поле боя всегда набирались десятки. Как было успеть при всем желании? И не успевали; раненые вынуждены были долго ждать помощи и, истекая кровью, умирали на поле или по дороге в санбат. До сих пор в точности неизвестно, кому принадлежит "гениальная" идея использования на войне женщин. Кажется, это чисто советское новшество, в немецкой армии ничего подобного не наблюдалось до конца войны. При очевидной бездефицитности людского (мужского) материала на войне какая надобность была посылать под огонь молодых, мало приспособленных к своеобразию боевой жизни девчат? Какая от них была польза? Разве что в окрашивании досуга и быта старших командиров и политработников, временно лишившихся жен и тыловых подруг. По дороге на фронт многие из них оседали в штабах и тыловых учреждениях в качестве секретарш, медсестер, связисток, под которых обычно маскировали тех, кто на солдатском языке игриво именовался ППЖ. Те же из них, кто добирался до полков и батальонов, не вызывали к себе серьезного отношения - на чисто мужской работе, какой является война, среди мужских масс они сразу обнаруживали всю свою бесполезность. Даже девчата такой категории, как снайперы, что в минуты затишья между боями выдвигались на нейтральную полосу, в непосредственную близость к противнику.

Принято было считать, что каждый снайперский выстрел - это убитый немец, на деле же все обстояло иначе. Ведя огонь, пролежать под носом у противника можно было лишь считанные минуты, и каждый девчачий выстрел - не обязательно попадание в цель. Но когда на фронте не велось активных боевых действий, снайперская активность была единственным показателем боевой активности, и командиры не скупились на цифры в отчетности.

На периоды фронтового затишья приходилась особенная активность политорганов. Именно тогда в окопах появлялись малознакомые, чисто выбритые, в скрипящих портупеях полковники, то и дело затевавшие с бойцами теплые, душевные разговоры. "Ну, как дела? Как кормят? Получаете ли письма из дому?" Им отвечали хмуро и сухо - вежливых офицеров не уважали и не боялись, не то что крикливых матерщинников-командиров; молча, без вопросов слушали их торопливый рассказ о международном положении и задачах наших войск, поставленных в приказе товарища Сталина. Потом, после их отбытия, в роты и на батареи приходили политработники рангом пониже и, отозвав кое-кого в сторонку, предлагали вступить в партию. Отказываться было не принято, да и ни к чему: какая разница бойцу, как погибать - беспартийным или членом ВКП(6). Собравшись где-то за пригорком на партсобрание, единодушно голосовали и спустя неделю выдавали кандидатскую карточку. Партийность, конечно, мало что меняла в положении бойца - если задерживался в строю, присваивали звание младшего сержанта, да перед наступлением давали задание прокричать в цепи: "За Родину, за Сталина!"

На деле, может быть, кричали, а может, и нет. Легенда об этом боевом кличе имеет во многом пропагандистское происхождение и дошла до нас со страниц военной печати. В неумолчном грохоте боя, среди взрывов и пулеметно-автоматной трескотни трудно было расслышать собственный голос, не то что чей-то нелепый, мало соответствующий обстановке призывный клич. Не слыхать было даже "ура", когда его действительно кричали в определенные моменты боя. После какой-либо неудачи, когда начинался "разбор полетов" и поиск виновников, политработники обычно спрашивали у подопечных: почему не было призывных криков? Им возражали: "Да кричали, ей-богу! Разве не слышали?" Наверно, не слышали, потому что сзади не слышно. И далеко не все видно.

Чем дальше от фронта, тем выше чины командиров и тем больше у них власти. За пятнадцать-двадцать километров от передовой все тыловые населенные пункты, леса и овражки были забиты войсковыми штабами, частями и учреждениями с десятками и сотнями старших офицеров, которые что-то делали - писали, совещались, требовали огромного количества транспорта и средств связи. А в то же время на передовой под огнем ворошилась, изображая наступление, горстка уставших, измотанных восемнадцатилетних юнцов, управляемых взводными и ротными - такими же восемнадцати- и двадцатилетними лейтенантами. От их способностей, патриотизма и самоотверженности и зависел успех или неуспех боя и в конечном счете - военная карьера тех, кто оставался в тылу. Особенно в дальнем тылу. Генералы и старшие офицеры, как это и заведено во всякой армии, все же управляли не войсками, а стоящими на ступеньку ниже генералами и офицерами - так было сподручнее во всех отношениях. Наиболее честные и умные делали это так, что, вполне удовлетворяя высшее командование, старались не очень притеснять подчиненных, что позволяло им поддерживать репутацию справедливых начальников. Но такая манера поведения вовсе не являлась правилом, а скорее исключением из правил. Правилом же была полная покорность перед старшими и беспощадная жесткость - по отношению к подчиненным; на этом в войну преуспели многие. Именно степень требовательности, а не что-либо другое, определяла карьеру самых выдающихся полководцев сталинской школы. Помнится, после войны судили офицера - вполне заслуженного, вся грудь в наградах, боевого полковника, командира гвардейского стрелкового полка. Этот офицер воевал под чужим именем, по документам настоящего, погибшего командира полка, у которого служил ординарцем. На суде ему был задан вопрос: "Как же вы, не имея военного образования, будучи только сержантом, решились на такой подлог, взяли на себя ответственность за судьбы сотен людей? Как вы ими командовали?" На что бывший сержант отвечал с обескураживающей логикой: "Очень просто! Получив свыше приказ, вызываю командиров батальонов и так накручиваю им хвосты, что бросаются исполнять, как угорелые". Наверно, неплохо "накручивал хвосты", если получил за войну к двум незаконно присвоенным еще четыре вполне заслуженных ордена. Действительно, усвоил сталинскую науку побеждать.

Существует распространенный миф о том, что неудачи первого периода войны вызваны, кроме прочего, репрессиями среди высшего комсостава Красной Армии, имевшими место накануне войны. Разумеется, репрессии явились злом во всех отношениях. Но ведь репрессировали не всех, самые опытные все же остались и возглавляли армию. И первые же месяцы войны показали полную неспособность прежнего командования противостоять высокооснащенной европейской армии, какой являлся вермахт. Очень скоро на полководческие должности по праву выдвинулись другие командиры, недавно еще занимавшие небольшие и средние должности в полках, бригадах, дивизиях. Именно они скорее своих начальников научились воевать в новых условиях, и, как ни странно, именно на их опыте кое-чему научился и Сталин. Может быть, впервые в советской действительности идеологические установки были отодвинуты в сторону и в некоторых военных вопросах возобладал голос рассудка.

Одним из вполне здравых актов Верховного было упразднение всевластного института военных комиссаров, этого совершенно излишнего, дублирующего командирского звена в армии. Отчасти Сталина вынудили так поступить отношения с союзниками (ликвидация Коминтерна), отчасти - огромный дефицит командирских кадров, создавшийся после катастрофических неудач начального периода войны. Почти при всех учебных военных заведениях была организована краткосрочная переподготовка политработников на строевых командиров. Но, очевидно, перековать вчерашних комиссаров на строевиков было не во власти даже самого Сталина, и определенная часть их была оставлена в качестве замполитов. Должность, кстати сказать, в боевых условиях также совершенно никчемная, кое-как терпимая в пехоте, но довольно абсурдная в иных, специальных родах войск, где, кроме умения проводить политинформации и выпускать "боевые листки", требовались еще и специальные навыки и знания, о которых замполиты не имели ни малейшего представления.

К середине войны воевать, в общем, научились, научились также ловчить, водить за нос начальство. Очевидно, без того и другого прожить на войне оказалось невозможным. Запомнился случай при наступлении, когда мои орудийный расчет оказался рядом с воронкой командира батальона капитана Андреева. Этот невидный, штатской внешности комбат на войне звезд с неба не хватал, хотя воевал не хуже других. Сидя в воронке с ординарцами и связистами, он руководил боем за недалекое село. Командир полка непрестанно требовал по телефону доклады о продвижении батальона, и Андреев, потягивая из фляги, то и дело бодро ответствовал: "Продвигаюсь успешно... Пытаюсь зацепиться за северную окраину... Уже зацепился... Сбиваю боевое охранение".
Его роты при этом спокойно лежали себе впереди в голом поле, под редким минометным огнем из села, и я думал: как же он оправдается, когда вдруг сюда нагрянет командир полка? Но, видно, комбат лучше меня знал повадки комполка и мало опасался его дневного визита. А к вечеру где-то продвинулись соседние батальоны, и немцы оставили северную оконечность села, которую не промедлил занять батальон Андреева. Когда стемнело, комбат встретил там командира полка и доложил ему об удачной атаке, которой не было и в помине. Командир полка, кажется, остался доволен. Наверное, - я так думаю, - он сам схожим образом докладывал выше, в дивизию, а те - в корпус. Таков был негласный порядок, который устраивал всех. В общем, это было честнее и разумнее, чем по безмозглой команде атаковать превосходящего противника, устилая трупами поле. В моральном отношении поступок комбата, разумеется, выглядел небезгрешным, но в военных условиях было не до морали. Затеянная в высших штабах наступательная операция нередко привязывалась к конкретным срокам: годовщине Октября, дню Красной Армии, дню рождения Сталина, другим неотложным датам), и большую часть времени, отпущенного на ее подготовку, тратили те, кто ее разрабатывал. Несравненно меньшая часть оставалась для исполнителей. Батальону Андреева перепала одна ночь, да и та была занята передислокацией, так что комбат лишь за час до атаки получил возможность взглянуть на поле боя, где ему предстояло победить или умереть. Да еще без поддержки танков, с жидким артиллерийским обеспечением...

Конечно, проделки такого рода были небезопасны. Хотя в боевой обстановке многое сходило с рук: те, кого следовало опасаться, не очень стремились появляться на передовой. Но в случае отвода в тыл, во второй эшелон или на переформировку о многом становилось известно, утаить что-либо крамольное было практически невозможно. Сразу же в подразделениях начинались ночные контакты с "кумом" - уполномоченным особого отдела (впоследствии контрразведки "Смерш"), в результате которых командованию становилось известно все о подробностях последних боев, о командирских ухищрениях. Уполномоченные "Смерша" сосредотачивали в своих руках мощную незримую власть, от их расположения зависела судьба и служебная карьера командиров. Те из них, кто в свое время не избежал плена (хотя бы кратковременного) или окружения, из которого вырвался с оружием в руках, были под особым наблюдением органов. Обычно такие люди вынуждены были вести себя тише воды, ниже травы, во всем угождая не только начальникам, но и своим подчиненным. В противном случае они рисковали лишиться погон, угодить в штрафбат, откуда только недавно вышли по отбытии срока или после ранения. Другой категорией повышенного риска среди офицеров были, наоборот, раскованные, лихие вояки, позволявшие себе при вольных разговорах, особенно за чаркой, нестандартные высказывания о довоенной жизни, немецкой тактике или о действиях НКВД, В скором времени такой человек исчезал навсегда.

Немалый урон офицерскому составу нанес пресловутый приказ Главнокомандующего номер 227, известный в войсках под девизом "ни шагу назад!)". Летом 1942 года, стремясь убедить себя и верховное командование в недопустимости дальнейшего отступления, Сталин всю строгость исполнения данного императива возложил на воюющих командиров среднего и низшего звена, которые отступали, разве что лишившись возможности обороняться. И многие поплатились за это жизнью. С первых же дней появления приказа начался усиленный поиск тех, кто отступал без приказа. Ими оказывались некий командир полка, которому с запозданием передали приказ оборонять определенный рубеж; командир батальона, не успевший за короткую летнюю ночь выдвинуться на намеченные позиции и утром подвергшийся разгромному удару немецкой авиации; младший лейтенант, командир минометной роты, заплутавший в безлюдной степи. Трибуналы в те дни работали с полной нагрузкой. Из высших штабов непрерывно запрашивали о количестве расстрелянных за сутки, за неделю и декаду, отдельно по категориям - старших и младших офицеров, коммунистов и беспартийных, по соцпроисхождению и национальному составу. Такого рода показатели являлись основанием для награждения в карательных органах всех видов. Теперь для непосвященных эти награжденные - герои наравне с прочими несомненными героями, и мало кто догадывается, каким образом заслужены их награды. Особенно прикрытые распространенной ныне мифологемой о прохождении всей войны - "от звонка до звонка". В "Смерше" или в трибунале, разумеется, можно было пройти и не одну войну. А вот в пехоте...

Кому не известно, что жизнь бойца в пехоте была самой короткой? Неделю в наступлении, месяц в обороне - максимальный срок для солдата стрелкового батальона, за которым следовал "земотдел или здравотдел", как невесело острили пехотинцы. Иной исход был крайне маловероятен. И если были и другие рода войск, которым также немало доставалось на войне (например, танковые и саперные войска, истребительная и штурмовая авиация), то их деятельность хотя бы достойно оценивалась. Главной, если не единственной такой оценкой со стороны государства было награждение. Иерархия наград, как и процедура награждений, определялась не столько в законодательном порядке, сколько негласно сложившейся традицией. Никто из подчиненных не мог быть награжден прежде своего командира, ни один начальник не стремился наградить подчиненного, если не был награжден сам. Ордена по обыкновению распределялись вовсе не по заслугам, как об этом принято думать, а в зависимости от должности. Ордена Красной Звезды обычно удостаивался командир взвода. Отечественной войны второй степени - командир роты; первую степень получал командир батальона, который к концу войны нередко заслуживал также орден Красного Знамени - самую, кстати, уважаемую из военных наград. Но в общем это был орден для командиров и политработников дивизионного звена и выше. Для генералитета существовали многие полководческие ордена.

Странная метаморфоза произошла с орденом Славы, учрежденным в середине войны для награждения исключительно солдат и сержантов действующей армии и ценившимся на воине никак не выше популярной медали "За отвагу". В шестидесятых годах по инициативе Константина Симонова, снявшего документальный фильм о кавалерах этого ордена, последний странным образом оказался приравненным к Золотой Звезде Героя, и в данном статуте остается и поныне. В предперестроечные годы цена наград резко упала; пожалуй, не осталось взрослого гражданина, не награжденного хотя бы одним орденом - за ратный подвиг или за труд. И не только каким-нибудь свежеучрежденным орденом "Трудовой славы", но и вполне полководческим "орденом Ленина" - пожалуй, самой высокой из существовавших наград. Старательная доярка в передовом колхозе имела этих орденов побольше, чем прославленный на войне маршал: маловразумительный статут этого ордена позволял награждать им всех - от кухарки до маршала и министра. Только солдату на фронте он был недоступен; его фронтовая цена оказывалась столь высока, что у солдата не хватало никакой крови его заслужить. Вопреки распространенному мнению на войне вообще награждали не густо. Для многих из солдат, окончивших войну, победная медалька оказалась единственной ратной наградой, все последующие - юбилейного происхождения. В годы войны за каждый из орденов полагалась небольшая денежная выплата (на табачок!), которая - разумеется, "по ходатайству трудящихся" - вскоре после победы была отменена.

Война закончилась давно, за полвека выросли и возмужали новые поколения. Прискорбно, однако, что человеческая память о ней не только сокращается в своих возможностях - подменяется как бы антипамятью, активно замещается в сознании пропагандистскими стереотипами. Да, мы победили коварнейшего врага - немецкий фашизм, но имеем ли мы право забывать о цене нашей победы? Каковы истинные цели ее - только ли разгром немецкого фашизма? Что мы принесли на своих штыках освобожденным народам Европы? Насколько осчастливили поляков, чехов, словаков, венгров, румын, болгар и югославов? Спустя полвека после нашей победы правомерно задать себе элементарный вопрос: что мы имеем от тон нашей победы? Вот немцы, например, не победили, не победили также итальянцы и японцы- более того, претерпели оглушительные национальные катастрофы. Но из тех катастроф они извлекли определенные уроки и в результате так благоустроили собственную жизнь, как нам не благоустроить ее никогда. Значит, так ли однозначна для нас наша историческая победа? Может, кроется в ней что-то еще, более для нас важное? Или это Всевышний так своеобразно распределил свою божескую милость: кому пустозвонство ликующей победы, а кому комфортная человеческая жизнь. Чтобы всем по справедливости - как того и требует милый для многих наших сердец социалистический принцип распределения земного счастья.

Чем больше времени проходит с памятного мая 1945 года, тем больше вопросов выдвигает прошедшая война. Обесцениваются многие из, казалось бы, безусловных ценностей, возникают новые. Поколениям помоложе кажется, что для них наступило новое время, не связанное с проклятым прошлым, ставшим заслуженной участью их отцов и дедов. Но поостережемся с выводами. Все-таки многое в мире связано прочной бечевой, и, не распутав ее крепкие узлы, не очень-то продвинешься в счастливое будущее. Хотя история, как известно, ничему не учит, но и учиться у себя никому не воспрещает. Тому, конечно, кто хочет чему-нибудь научиться. Для прочих она - штука никчемная. В том числе и история прошлой большой и кровавой войны.


© А. Булах. Авиамастер , М. , 1996

[messire Woland]

Много добро! Това ако мога и като книга да си го купя ... ама няма да излезе тук най-вероятно ...

[gollum]

Дааа, наистина е много добро. Ето тук може да се прочете прозата на същия този Быков:

http://lib.ru/PROZA/BYKOW/

[Parabellum]

Аз тук мога да коментирам оръжието на пехотата-другото не го разбирам , е и от Ме-109 разбирам, но това е тема на друг разговор
Та донякъде писателят е прав. Максим Соколов обр.1910 -това е тежката картечница се явява доста слабо оръжие и най-вече това се забелязва при текстилната лента на която се нареждат патроните. В началният период на войната немците също използват картечници с водно охлаждане Максим-Шпандау обр.1907 и Шврац-Лозе , но те са по-добри от руският им аналог защото лентите за подаване на патроните са метални.
Пушката Мосин-Нагант обр.1891/30 си е доста добро оръжие, което и днес е актуално.
Сравнена с Маузер К98к те са почити еднакви по качества.Немската я превъзхожда в това, че притежва мъничко по-мощен патрон , затворът е с три бойни зъба и предпазителът й е по-удобен.
Тази война показа, че стрелбите се водят на дистанции до 600-800 метра където и двете пушки са с равни качества- просто всичко зависи от войника.
Относно новите картечници МГ-42 и Дегтарьов всички показатели клонят в полза на немската.Все пак тя е ненадмината и до днес.това е "лебедовата песен " на картечниците. Просто самата наука Математика е вложена в направата на това оръжие. Наистина много е добро.
Картечни пистолети МР-38, МР-38/40 и ППШ.
Немските са по-добри от ФИНЛАНДСКИЯТ . Просто немските имат по нисък темп на стреблбата, което води до пестене на патрони, което е много важно по-време на атака. Слабо обучен стрелец може да пуска по един патрон, докато при руският, пардон финландският картечен пистолет това става трудничко. Всичко се парира при появата на Судаев през 43-та, да но пък през това време Хуго Шмайсер пуска АК-47 упс пардон обърках се, пуска STG-43 дядото на Калашника и това води директно до превъзходство над русанците-отново.
Бях чел някъде, че руските оръжия били технологично по-прости от останалите дрън-дрън това може да го приказват хора, които са боравили само с Калашников. Немските оръжия също са удачно конструирани-но това е тема за друг разговор.
Лично оръжие Германия П-08, П-38 и всичката останала продукция на Европа
СССР- ТТ ,Нагант
ТТ-то си е класически боклук. Наганът пък си е ролс-ройса на револверите-лек, удобен.
Немските няма какво да ги сравнявам то си е ясно- просто перфектно изпълнение. За Европейските също нямам забележка-стрелял съм с повечето от тях даже на моменти някои от тях превъзхождат немските- полският Радом Вис - например. Самите немци след като го сравняват с П-38 , казват, че техният е боклук-майтап а

[gollum]

Съгласен съм Само едно допълнение - очевидно възражението му срещу пушката Мосин-Нагант обр.1891/30 е свързано не толкова с нейната актуалност огнево средство, колкото с размера й. И това в сравнение с карабината на Маузер, която става масовото пехотно оръжие във Вермахта (а тя е именно скъсен вариант на пушката на Маузер). Инак реалните бойи действия показват, че и двете пушки са излишно мощни идалекобойни, като същевременно огневата им мощ е напълно недостатъчна (особено на фона на новите картечници).

[valentor]

Ето още един поглед върху ситуацията=положението

http://libereya.ru/public/genii.html